Жизнь в осетинских селах Грузии угасает. Для их возрождения нужно всего ничего: труд крестьян должен быть предметом заботы государства, а сельхозпродукции необходим свой покупатель
Осетинские беженцы из внутренних районов Грузии возвращаться в свои родные села не собираются, но после отмены визового режима для россиян они все чаще стали навещать оставшихся в Грузии родственников.
Давид Гучмазов уехал из Кахетии в 2004 году в возрасте 22 лет. Основная часть осетин, проживавших в Грузии, бежала в Северную Осетию в основном в 90-е годы во время грузино-осетинского конфликта. Следующая волна миграции пришлась на начало 2000-х. Причина отъезда на сей раз была вызвана бедственным социально-экономическим положением страны, люди бежали от безработицы и безденежья.
Цицканаантсери, где родился Давид, – это осетинское село в Кварельском районе, где, говорит мой собеседник, всех жителей едва ли сейчас наберется сто человек. После окончания школы Давид не сумел найти никакой работы, из-за этого, как и большинство его сверстников, принял решение о переезде в Россию. В Северной Осетии к тому времени осели многие его родственники и односельчане:
«Молодежь уезжает, в основном там остались одни старики.
Your browser doesn’t support HTML5
«Там остались одни старики»
– Как они доживают свой век?
– Там нет бытовых удобств, школа только девятилетняя. Нет газа, до сих пор топят дровами».
Давид часто навещает свою 86-летнюю бабушку Зину, которая наотрез отказывается покидать родной кров:
«Она еще очень бойкая, самостоятельная. Я ее навещаю, и она сама тоже приезжает. Она имеет российское гражданство. Мы просим ее остаться в Осетии, она хочет с нами остаться, но климат в Кахетии больше ей подходит, и она снова возвращается в Грузию. У нее сейчас подворья нет, в ее годы трудно ухаживать за домашней скотиной. Она получает пенсию и живет за счет нее».
В Северной Осетии за десять лет Давид добился всего, о чем мечтает каждый мужчина. В свои 32 года он – отец семейства: воспитывает четверых детей, построил дом, обзавелся хозяйством, купил автомобиль, собирается открыть собственное дело.
Своей родиной Давид считает Грузию и искренне за нее переживает. Он с грустью отмечает, что жизнь в осетинских селах Грузии угасает. Но все же мой собеседник надеется, что в его родной Кахетии села начнут возрождаться. Для этого нужно всего ничего: труд крестьян должен быть предметом заботы государства, а сельхозпродукции необходим свой покупатель. С открытием российского рынка для грузинских товаров село может вновь встать на ноги, а значит, и в дома кахетинцев вернется долгожданное изобилие.
