Всю неделю в Грузии следили за событиями в Киеве с таким вниманием, что даже вожделенный утренний кофе приобрел отчетливый привкус украинской полыни. Кто-то самозабвенно спорил, плакал или молился, кто-то мнил себя пресыщенным зрителем в Колизее, но в репликах каждого кровью на асфальте время от времени проступал страх, который Грузия пыталась забыть два десятилетия. И откуда-то из самых темных подвалов коллективной памяти полз липкий шепот: «только не здесь», «только не с нами», «только не снова».
За гражданским противостоянием всегда, словно шелудивый пес, ковыляет дух разрушения. И ведь не так давно это было: промерзшие автобусы, ползущие мимо дряхлых бэтээров на обочине, проверки на дорогах, бесцветные глаза и расширенные зрачки мутных типов, всего пару дней назад сменивших засаленные треники на новую, но уже загаженную форму – не городских, не деревенских, а каких-то непонятных и невыносимо чужих. Вкус дешевых сигарет, наложенный на голод, и звериный запах смуты и мародерства. Когда в украинских репортажах проступали образы в той или иной степени напоминавшие грузинам о начале девяностых, тот самый страх овладевал ими, оставляя отчетливые отпечатки в социальных сетях.
Your browser doesn’t support HTML5
Дикая охота короля Страха
Не так-то просто составить энциклопедию страхов и фобий, но, вероятно, этот страх, рождающийся во время гражданского противостояния, расшатывания устоев и быстрого превращения жизни обывателя в нечто неописуемое, является одним из самых разрушительных. Страхи, гнездящиеся в окопах или, к примеру, в полицейских застенках, тоже не сахар, но они хоть иногда могут мобилизовать, обострить восприятие и подтолкнуть к спасительному решению. А этот страх попросту размывает душу, медленно отупляет, отучает от мыслей и чувств, дегуманизирует, день за днем нашептывая злую сказку, в конце которой все герои превращаются в крыс.
Один грузинский психолог рассказывал, что, вспоминая начало девяностых, его собеседники будто бы начинают смотреть сквозь грязное стекло: образы блекнут, а рассуждения превращаются в обрывки старых газет, и им нечего сказать о периоде, в который вросли корни их нынешних проблем. А если коротко, – им просто страшно.
Необходимо сохранить мир и порядок в украинском государстве и не дать ему рухнуть; сейчас не время толкаться у министерских кормушек, поскольку дух разрушения уже бродит по дорогам Украины. И словно в мистическом триллере почувствовать его присутствие могут лишь те, кто встречался с ним в девяностых. И где-то здесь мы попадаем в первую ловушку: да, мир, да, порядок, но не любой ценой. Не путем кровавого подавления и уж, конечно, не за счет альянса с откровенно деструктивными силами. Что за новая мода у демократической общественности обедать с дьяволом, отдавая себе отчет в том, что у него ложка длиннее? Двадцать с лишним лет назад напыщенная и наивная грузинская элита решила, что использует безбашенных, а после легким движением руки загонит их обратно в стойло. И страна умылась кровью.
Что греха таить, многие в эти дни, тыча пальцем в телевизор, говорили: «Вот от чего нас спас Иванишвили в 2012-м». В подтексте прилагалась еще одна мысль: «Делай что хочешь, Бидзина Григорьевич, хоть бетонируй режим, хоть вешай несогласных, но обеспечь нам стабильность и уверенность в том, что тот самый страх больше никогда не посетит наши травоядные души. И еще, чтоб никто не трогал дом, машину, дачу, жену и удачно купленный в рассрочку гигантский телевизор. И еще, если можно, свободу слова в рамках отдельно взятой шашлычной. И чуть побольше хлеба и зрелищ».
Допустим, что чорвильский уникум, словно удачливый игрок в казино, и в самом деле выиграл для Грузии десять, а то и пятнадцать лет стабильности, мира, а хотя бы и процветания. Но эти годы, скорее всего, будут бездарно растрачены, пропиты и распроданы, утоплены в бессмысленных спорах о зрелищах или хлебе. (Ах, мы столько страдали и имеем право отдохнуть как люди!) А тем временем над всем этим балаганчиком будут сгущаться тучи. Смертельная угроза возникнет отнюдь не в партийных офисах впавших в бесповоротный маразм «националов», гламурных фундаменталистов или каких-нибудь «новых левых», буде такие появятся.
На задворках грузинской ойкумены, где-то там, между разрушающимися спальными районами и заводскими корпусами, ржавыми рельсами и протекающими трубами будут расти молодые волчата, злые и полуголодные, ненавидящие всю элиту, всю систему в целом. Рано или поздно они придут для того, чтобы взять свое, точнее – взять все; уже сейчас они слишком жестоки и бескомпромиссны. Мало кто ощущает, что это особое, таящее в себе скрытую угрозу поколение, формирование которого обусловлено целым рядом неблагоприятных факторов. Решение его проблем требует экстраординарных усилий, но где же тот новый Гумбольдт для реформы образования и где же те мозги и деньги, необходимые для того, чтобы сделать государство социально чутким и ответственным.
А когда они придут с именем нового фюрера на устах, вместе с ними вернутся все наши страхи, от которых мы бегали столько лет, не смея взглянуть им в глаза.
