Александр Караваев: «Ставки в этой игре серьезно взвинчены»

ПРАГА---К ситуации на Украине сегодня приковано внимание всего мира. В стране объявлена частичная мобилизация. Новые власти не исключают, что Россия может расширить свою военную операцию за пределы Крыма. У нас на прямой линии из Москвы заместитель гендиректора Информационно-аналитического центра по изучению общественно-политических процессов на постсоветском пространстве Александр Караваев.

Дэмис Поландов: Александр, я обращаюсь к вам с традиционными вопросами, которые звучит по всему миру: какова логика в действиях России, чего она хочет и что будет дальше?

Александр Караваев: Я бы немного уточнил. Здесь, наверное, вопрос надо ставить не чего хочет Россия, а чего хочет президент России Путин? Я думаю, что он хотел бы застолбить возможность оставить Украину в российской экономической и политической орбите. Если не целиком, то хотя бы какую-то часть Украины. А если, допустим, не реализовать этих планов, то убедить международное сообщество в необходимости изменения конституционного устройства Украины и расширить влияние на Крым и восток страны.

Александр Караваев: «Ставки в этой игре серьезно взвинчены»

Дэмис Поландов: Я наблюдал разную реакцию экспертов на то, что сегодня там происходит. Например, Сергей Маркедонов написал, что у него вызывают сомнения правильность этих действий и что, возможно, есть силы – российские конкуренты, – которые сегодня потирают руки, потому что, возможно, Россия совершила ошибку. Что вы думаете по этому поводу?

Александр Караваев: В таком экстремуме, в каком находится логика украинской жизни и российско-украинских отношений, говорить о правильности или ошибочности действий достаточно сложно. Являлось ли бы дипломатическое реагирование на то, что произошло в Киеве, эффективным, – неизвестно. Вполне возможно, что мы опять столкнулись бы с тем, что в очередной раз записали минус в актив российской дипломатии. Здесь отреагировали, конечно, непривычно резко. Непривычно для ожиданий международного сообщества того, как действует Россия. Но благодаря этой резкой реакции (я тут отмечу, что надеюсь, что она не будет развертываться в более военизированной форме) удалось застолбить по большому счету национальные интересы России в Украине.

Я думаю, что благодаря этому Путин получит возможность вести торг с более сильных позиций, нежели это было бы возможным просто в случае краха Януковича, его бегства, и как бы того, что мы остались бы у разбитого корыта и вынуждены были признать постфактум ту действительность, которая произошла в Киеве. Теперь мы должны исходить из того, что через несколько недель ситуация нормализуется, наверняка появятся форматы, которые позволят вести более нормальный дипломатический диалог – может быть, на платформе ОБСЕ или где-нибудь еще. Во всяком случае, торг между державами, которые имеют интересы в этом регионе, – между Россией, Германией и США – будет вестись, и наверняка Путин сможет что-то получить, что действительно его должно умиротворить.

Дэмис Поландов: Александр, как вы считаете, возможна ли эскалация насилия в текущий момент? Я только что слышал материал коллеги из русской службы Радио Свобода из Киева, и он говорил о том, что на Украине объявлена частичная мобилизация и эксперты говорят о возможностях украинской армии, что это достаточно крупное соединение, которое может быть выставлено против российской агрессии, если она будет расширена за пределы Крыма.

Александр Караваев: Такая опасность есть и она очень высока. Ставки в этой игре взвинчены очень серьезно. Никто не знает, каким образом ситуация может развернуться конкретно в точке возможного противостояния тех сил, которые находятся в Крыму, и тех, которые будет направлены Киевом для реализации там полноценного украинского законодательства. Единственное, мы можем только надеяться на то, что профессионализм тех военных, которые непосредственно там находятся, будет достаточно высоким и в случае каких-либо провокаций это не выльется в крупномасштабное столкновение, которое уже будет иметь действительно очень серьезные международные последствия. Здесь просто остается пока надежда, и я думаю, что в Москве тоже просчитывают еще большее обострение и наверняка понимают эту опасность.

Дэмис Поландов: Давайте поговорим о последствиях. Барак Обама сказал о том, что операция на Украине будет стоить России дорого. Сегодня уже падают фондовые рынки, опускается российская валюта, естественно, можно говорить и о долгосрочных последствиях, возможно, будут введены экономические санкции. Как вы считаете, просчитаны ли все эти последствия?

Александр Караваев: Я думаю, да. Во всяком случае, мы должны исходить из того, что часть этих последствий, безусловно, просчитана, и главное, что просчитан, видимо, возможный отказ от саммита «Большой восьмерки» в Сочи, потому что это лежало на поверхности и не увидеть это было невозможно, поэтому, как я понимаю, на это шли осознанно. Здесь мы должны все-таки принять во внимание такой немаловажный момент, что эти возможные санкции могут быть введены в случае развертывания военной операции. Пока этого не произошло. Если этого не произойдет, то после референдума 30 марта, который будет проводиться в Крыму, о расширении прав автономии, я думаю, что действия российской военной машины будут там постепенно снижены и вопросов о санкциях не будет вводиться, но, опять же, если мы не будем свидетелями дальнейшей военной эскалации.

Что касается остальных неприятных моментов, то они, я думаю, будут расширяться. Я имею в виду негативную международную реакцию. Ну, в общем, к этому в Кремле уже привыкли. Мы помним события 2008 года вокруг Южной Осетии и Абхазии и некоторые другие моменты, которые тоже негативным образом воздействовали на Кремль в связи со второй чеченской кампанией, чему был непосредственным свидетелем и объектом критики российский президент Путин. А по поводу каких-то дополнительных экономических мер, – это будет уже вопрос более детального расчета со стороны Запада. Сейчас звучит много разных угроз, но мне кажется, что не все они реализуемы в таком однонаправленном действии. Многие из них страны Евросоюза просто не смогу реализовать по той причине, что это ударит и по ним. Другое дело, что здесь возникает вопрос идеологического противостояния. Если они настроены на то, чтобы всеми силами поддержать новый режим в Киеве, несмотря на конфликт с Москвой, а Москва, в свою очередь, настроена на то, чтобы реализовать свои исторические и политические претензии на контроль над этими территориями, то здесь момент идеологии может несколько исказить рациональную оптику, и тогда решения – что в Москве, что в Брюсселе – будут приниматься не совсем рациональные.