В своем обращении новый амир северокавказских боевиков не стал касаться деталей гибели Доки Умарова. Остается лишь гадать, явилась ли его смерть следствием множества старых ранений, или его, как утверждает глава Чечни Рамзан Кадыров, убили в ходе спецоперации
Вчера на сайтах северокавказского террористического подполья было опубликовано обращение нового амира «Имарата Кавказ» Али Абу-Мухаммада. Он объявил о смерти Доки Умарова и призвал всех полевых командиров принести ему присягу.
Первое сообщение о смерти Доки Умарова появилось 16 января после того, как в руки спецслужб попала запись, на которой кадий «Имарата Кавказ» Али Абу-Мухаммад рассказал о смерти Умарова кабардинскому полевому командиру Абдул Азизу. Также на этой записи он объясняет, что, будучи ученым, не имея достаточного боевого опыта, не может занять место Умарова и возглавить вооруженное подполье. Однако Шура «Имарата Кавказ», видимо, не посчитала эти аргументы убедительными, и он был избран новым амиром. В своем обращении Али Абу-Мухаммад не стал касаться деталей гибели Доки Умарова. Остается лишь гадать, явилась ли его смерть следствием множества старых ранений, или его, как утверждает глава Чечни Рамзан Кадыров, убили в ходе спецоперации.
Your browser doesn’t support HTML5
Подполье переходит в Дагестан
Впервые с начала вооруженного конфликта на Северном Кавказе руководителем подполья стал не чеченец. Али Абу-Мухаммад (до принятия исламского имени Алиасхаб Кебеков) родился в Дагестане в 1972 году, аварец по национальности, в федеральном розыске с 2012 года. Ему приписывают вынесение смертного приговора известному суфийскому имаму Саиду Афанди Чиркейскому, убитому террористкой-смертницей в августе 2012 года. Будучи кадием (судьей), Али Абу-Мухаммад не только приговаривал к смерти врагов, но и обосновывал необходимость войны с неверными.
Перенос центра сопротивления в Дагестан можно считать заслугой Рамзана Кадырова. Он сумел крайне жесткими мерами лишить подполье социальной базы и посредством инфильтрации своих агентов в ряды моджахедов ликвидировать наиболее боеспособные группы Имарата в Чечне. В течение последних двух лет были убиты не только большинство амиров, но и похищены или арестованы те местные жители, которые помогали боевикам.
Однако в Дагестане у подполья есть не менее сильный противник, чем Рамзан Кадыров, – это местные суфийские ордена: накшбандийа, шизалийа, кадирия и другие. И дело не только в количестве последователей этих традиционных братств, членами которых является большинство жителей республики, но и в том, что за ними стоят исламские институты с многовековой историей, чья интерпретация ислама в состоянии составить конкуренцию салафитской версии. Немаловажным фактором является и то, что на территории Дагестана не было войны, тогда как в Чечне две жестокие и опустошительные военные кампании травмировали, в той или иной степени, все население, сформировав сильную мотивационную базу для вооруженной борьбы с Россией. То есть дагестанское подполье, вербуя сторонников, не сможет использовать энергию мести, оно должно будет опираться исключительно на пропаганду ценностей радикального ислама.
С другой стороны, в Дагестане, где веками живут бок о бок десятки народов, появилась особая терпимость к представителям чужого или даже чуждого этноса. В Чечне и Ингушетии новообращенные со славянскими или иными некавказскими корнями не играли серьезной роли, поскольку местный этнонационализм ставил их в положение мусульман второго сорта. Дагестанцы легко принимают братьев отовсюду, поэтому широкий призыв российских мусульман, о котором грезили многие теоретики джихада на Кавказе, теоретически все еще может состояться.
Кроме того, кадыровские методы борьбы с подпольем, которые представляются Кремлю наиболее эффективными, не так легко задействовать в полном объеме в Дагестане, поскольку, будучи не моноэтничной, республика не может управляться столь же жестко и централизованно, как Чечня.
