ПРАГА---Мы продолжаем главную тему дня в прямом эфире. Рядом со мной в студии находится моя коллега Кети Бочоришвили.
Дэмис Поландов: Кети, фигура второго грузинского президента крайне противоречива. Даже сегодня у его дома в Тбилиси стоят сторонницы первого президента Грузии Звиада Гамсахурдиа и продолжают говорить о нем то, что они говорят уже много лет. Понятно, что, например, в Абхазии его смерть вызвала горькие воспоминания о войне, с которой неразрывно связано имя Эдуарда Шеварднадзе. Я все-таки предлагаю отодвинуть сегодня, в день его кончины, анализ, может быть, даже вины покойного в каких-то исторических событиях и поговорить о том, какой он был в жизни. Тебе, как журналисту с большим опытом, приходилось с ним общаться, брать у него интервью – как это было?
Кети Бочоришвили: Дэмис, это событие, конечно, было ожидаемым, ведь все знали, что Эдуард Шеварднадзе в последние годы болел неизлечимой болезнью, да и годы брали свое. Мне сразу вспомнилось мое интервью с Эдуардом Шеварднадзе в марте 2010-го года – это был мой последний материал, который я сделала в ранге корреспондента «Би-би-си». Меня тогда поразило то, каким он меня встретил… Он был абсолютно надломлен.
Мне вспомнился тогда один из брифингов в 2002-м – и бросилась в глаза разница, произошедшая за семь лет. Конечно, это немалый период, но все-таки он выглядел надломленным, и дело, наверное, было не только в болезни, а, видимо, его надломила и вся тяжесть того бремени, которую он нес всю жизнь, и события, которые пришлось испытать в конце своей карьеры. Хотя бесславным такой конец карьеры не назовешь, потому что он просто сложил с себя полномочия, почувствовав, как большой политик, что если он будет сопротивляться, то это закончится кровопролитием.
Дело, наверное, даже не в этом, а в том, что только теперь осознаешь, что при Шеварднадзе мы могли смотреть на все критическим взглядом и высказывать это вслух.
Your browser doesn’t support HTML5
Кети Бочоришвили: «Мы могли себе позволить задавать ему любые вопросы»
Дэмис Поландов: Ну да, особенно «Революция роз», естественно, критика Шеварднадзе. Но сейчас можно, наверное, сравнивать уже с третьим президентом…
Кети Бочоришвили: Естественно. Тогда просто людей уже душила коррупция, которая пустила глубокие корни в его период, но после того как пришло на смену другое правительство (я имею в виду Саакашвили) и появилась возможность сравнивать, честно говоря, теперь мне кажется, что демократии тогда было намного больше. Даже те брифинги, которые проводил Шеварднадзе, – да, это были брифинги партийного функционера, да, в принципе, мы даже сами себя зажимали и вели себя в соответствии с атмосферой на этих брифингах, в соответсвии с поведением самого Шеварднадзе, но, тем не менее, мы могли себе позволить задавать ему любые вопросы.
Я прекрасно помню свой вопрос на одном из предпоследних брифингов, который по прошествии лет мне кажется довольно бестактным. Прошла информация о том, что Туркменбаши вдруг заявил, что, когда ему исполнится 70 лет в 2010-м, он сложит с себя полномочия. У меня был большой соблазн спросить у Шеварднадзе: что подсказывает такому опытному политику, как он, решение его коллеги? Честно говоря, спросила и сама испугалась. Все застыли в зале в ожидании ответа Шеварднадзе, потому что это спокойно можно было расценить как намек. Как вы думаете, что он ответил? Он сказал: давайте доживем до 2010-го и посмотрим.
Дэмис Поландов: Хорошая шутка. У него явно с чувством юмора все было в порядке.
Кети Бочоришвили: Мало того, – конечно, он не нуждается в моей оценке, – но это был, по-моему, высший пилотаж. Он увильнул от ответа с ловкостью блестящего дипломата. Я часто бывала с ним в поездках в качестве журналиста, а потом это повторялось и со следуюшим президентом. И если сравнивать, то в самолете с нами более демократично вел себя, конечно, Михаил Саакашвили, потому что Шеварднадзе никогда даже не выходил в наш салон. Тем не менее на деле оказалось все совершенно по-другому – демократии, по крайней мере в отношениях с нами, журналистами, было гораздо больше в период Шеварднадзе...
Дэмис Поландов: Спасибо Кети, это очень интересное наблюдение. Мы в ближайшие дни будем продолжать обсуждать роль Эдуарда Шеварднадзе в истории Грузии – она очень противоречивая.