ПРАГА---В рамках рубрики «Некруглый стол» мы продолжаем тему, начатую в сюжете Мзии Паресишвили. Два года прошло с момента победы «Грузинской мечты» на горячих парламентских выборах. Середина срока – самое время подведения определенных политических и экономических итогов. У нас на линии прямой связи из Тбилиси политолог, руководитель Ассоциации реформ Грузии Элене Хоштария и экономист, президент Новой экономической школы Паата Шешелидзе.
Дэмис Поландов: Калбатоно Элене, во-первых, давайте разберемся с интригой сегодняшнего дня. Сегодня принималась резолюция Европарламента по Грузии и из нее все-таки исключили упоминание о Бидзине Иванишвили, который остается персоной, принимающей решения в Грузии. Мы с вами не в Европарламенте, поэтому можем немного порассуждать на эту тему. Вот прошло два года, уже как-то устоялись власти, Бидзина Иванишвили не является премьер-министром, но на самом деле можно ли говорить о том, что страна сегодня управляется таким теневым кардиналом или теневым премьер-министром?
Элене Хоштария: К сожалению, это одна из проблем демократического развития Грузии, практически это не скрывается ни со стороны правительства, ни со стороны Иванишвили, потому что де-факто кадровые решения принимает именно Иванишвили. Он не раз выступал на пресс-конференциях и рассказывал, как он разбирается внутри коалиции, как он разбирается, например, между министром иностранных дел и председателем парламента, как он противился решению президента наложить вето на определенные законопроекты. И, помимо его заявлений, мы видим, что он проводит определенные встречи с представителями общественности, – т.е. он, практически не скрывая, является де-факто правителем страны. С другой стороны, и представители правительства, и, вообще, коалиции тоже говорят о том, что у него особый статус, как у авторитетного человека, и поэтому, конечно, они у него спрашивают в определенных моментах совета по поводу очень серьезных политических решений.
Your browser doesn’t support HTML5
Некруглый стол
Дэмис Поландов: Калбатоно Элене, а чем, собственно, плохо то, что Грузия управляется таким теневым премьером? Почему это плохо?
Элене Хоштария: Это, наверное, такой базис демократического управления, демократической системы. Одной из основ этой системы является подконтрольность правительства обществу и та ответственность, которую несут избранные или назначенные должностные лица. Когда человек реально принимает решения, имеет доступ к государственной формации и т.д. и, с другой стороны, не несет ответственности за принятые решения, – это просто отсутствие прозрачности, контроля и ответственности. В первую очередь, это огромный изъян для демократических институтов. Например, когда мы видим то, что произошло в отношениях между президентом и правящей коалицией и премьер-министром. Это как раз очень яркий пример того, что именно с того момента, когда премьер Иванишвили заявил, что ему больше не нравится его ставленник Маргвелашвили, а на самом деле это человек, которого избрало большинство грузинского населения, после этого его практически изолировали и он не может исполнять свои обязанности. Вот это проблема демократических институтов в стране.
Дэмис Поландов: Батоно Паата, давайте подведем некоторые экономические итоги последних двух лет. Все-таки «Грузинская мечта» шла на выборы с лозунгами о реформах, которые необходимы Грузии, о том, что бизнес наконец-то освободится. Освободился ли бизнес и есть ли какие-то реальные показатели успехов «Грузинской мечты» в экономической сфере?
Паата Шешелидзе: Я думаю, что пока рано говорить по поводу успехов, поскольку все реформы, которые проводились этой организацией, были направлены на увеличение государственного сектора, а не частного. Например, почти все проекты, которые начинались этим правительством, имели цель увеличения участия государства в том или ином секторе, начиная с образования и заканчивая бизнесом. Даже если взять программы дешевых кредитов или помощи агробизнесу и т.д., на самом деле это увеличение участия государства в перераспределении богатства, т.е., используя язык политиков, это можно назвать уклоном влево. Что касается вопроса о том, стало ли лучше сейчас в Грузии бизнесу, у меня есть некие сомнения. Да, может быть, мало фактов того, что государство или от имени государства кто-то врывается в компании и отнимает бизнес. Такого, может быть, меньше, но на самом деле отнимают у бизнеса ту сферу, где он должен работать, т.е. не отнимая фирму, отнимают дело, поскольку государство вступает в бизнес вместо частного сектора. Это очевидно в сферах образования, медицины и т.д. Так что оценка у меня противоположная. Есть стороны, где наблюдаются какие-то улучшения, но организация самого бизнеса и экономической жизни все-таки идет сейчас под бюрократическим правлением. Я думаю, что в долгосрочном плане это не будет способствовать развитию, поскольку осуществляемые сейчас проекты на самом деле не способствуют развитию экономики, они просто перераспределяют добро и дают возможности не тем, кто работает на рынок, а тем, кто работает ради этих программ.
Дэмис Поландов: Батоно Паата, а что, собственно, мешает развиваться бизнесу в сегодняшних условиях, если говорить о том, что «Грузинская мечта» по крайней мере убрала такое серьезное административное давление? Законодательство в Грузии достаточно либеральное, доступ на рынок, в принципе, открыт, налоги не сказать, чтобы очень высокие, т.е. чего не хватает, что должна сделать власть для того, чтобы как-то изменить ситуацию?
Паата Шешелидзе: Если взять последний год, то тенденция снижения налогов была приостановлена, более того, акциз вырос и не был снижен подоходный налог. Хотя, в общем, налоговое бремя в Грузии меньше, чем во многих соседних странах. Во-вторых, в течение двух лет была почти приостановлена приватизация, т.е. возможности развития в этом направлении были очень малыми. Далее, ухудшилось регулирование, т.е. сейчас у нас в Грузии больше регулирования, чем было до этого. Новое правительство решило взять в свои руки очень много секторов и стало их регулировать. Например, одним из последних решений была продажа большого числа медикаментов по рецепту.
Дэмис Поландов: Есть еще антимонопольное законодательство, которое сейчас вводится, санитарные нормы и т.д. Но многие из этих ужесточений предусмотрены все-таки договором об ассоциации с Европейским союзом.
Паата Шешелидзе: Я не соглашусь с тем, что все это именно таким образом согласуется с Евросоюзом. Есть определенный уровень – сколько можно сделать, в каких масштабах.
Дэмис Поландов: Батоно Паата, это отдельная тема. Я хотел бы спросить у Элене Хоштария: можете ли вы привести пример какой-нибудь удачной реформы в политической сфере, которая бы усиливала демократические институты, например, реформа местного самоуправления?
Элене Хоштария: Я бы сказала, что реформа местного самоуправления действительно была очень хорошим и интересным начинанием, но, с другой стороны, в той форме, которую она приняла, она не способствует реально децентрализации. Самый важный шаг, который они предприняли, – это антидискриминационный закон, который, несмотря на противостояние большой части общества, все-таки правительство и в первую очередь председатель парламента имели смелость провести и принять парламентом.