Пепел рассвета

В Петербурге представлено первое полное неподцензурное издание книги историка литературы, критика Галины Цуриковой "Тициан Табидзе: жизнь и поэзия".

Тициан Табидзе – крупный грузинский поэт первой половины XX века, переводчик произведений русской и французской литературы. Выпускник Московского университета, в революционную пору он сблизился с русскими символистами, будучи активным участником тифлисской литературной группы "Голубые роги". После возвращения в Грузию Табидзе не потерял связи с русскими поэтами, общался с Владимиром Маяковским и Сергеем Есениным, а в 1931 году подружился с приехавшим в советский Тбилиси Борисом Пастернаком. В 1937 году в Москве и Ленинграде прошли творческие вечера Табидзе, а в конце того же года его арестовали и расстреляли по обвинению в антисоветской деятельности. Творчество Табидзе в переводах Николая Заболоцкого, Анны Ахматовой, Николая Антокольского вошло в русскую литературу. Вот фрагмент одного из самых знаменитых его стихотворений – "Не я пишу стихи..." – в переводе Бориса Пастернака:

Пепел рассвета

Не я пишу стихи. Они, как повесть, пишут
Меня, и жизни ход сопровождает их.
Что стих? Обвал снегов. Дохнет – и с места сдышит,
И заживо схоронит. Вот что стих.

Под ливнем лепестков родился я в апреле.
Дождями в дождь, белея, яблони цвели.
Как слезы, лепестки дождями в дождь горели.
Как слезы глаз моих они мне издали.

В них знак, что я умру. Но если взоры чьи-то
Случайно нападут на строчек этих след,
Замолвят без меня они в мою защиту,
А будет то поэт – так подтвердит поэт.

Портрет Тициана Табидзе

Презентация биографии Табидзе прошла в музее Анны Ахматовой в рамках международной конференции, посвященной 125-летию Бориса Пастернака и 120-летию Тициана Табидзе: "Борис Пастернак и Тициан Табидзе: дружба поэтов как диалог культур". Программа конференции разнообразна – это и круглый стол "Россия и Грузия: диалог культур сегодня", и выставка художника Лоретты Абашидзе-Шенгелия, где в числе других картин есть и оригиналы иллюстраций к поэме Шота Руставели "Витязь в тигровой шкуре", тех самых, с которыми несколько лет назад ее выпустило издательство "Вита Нова". Но все же главное событие конференции – представление книги Галины Цуриковой. Эта работа – свидетельство того, что грузинская поэзия не перестала быть для России тем, чем была последние два века: частью русской литературы и русской культуры. Говорит один из организаторов русско-грузинской встречи, писатель, переводчик с грузинского Наталия Соколовская:

– В середине 60-х годов ленинградский писатель Галина Цурикова, историк литературы, критик, начала писать книгу о Тициане Табидзе. Она долгое время жила в доме поэта, общалась с его вдовой Ниной. Это была первая монография о Тициане Табидзе, и она до сих пор единственная, и на русском, и на грузинском языке. Книжку сдали в набор в 1969 году – и тишина, обрыв связи до 1971 года. В 1971 году книга вышла уже жестко цензурированная. Вся последняя глава – "Пепел рассвета", рассказывавшая о гибели Тициана Табидзе, в которой цитировались потрясающие письма Бориса Пастернака, выпала. После смерти Цуриковой ее архив сдали в Пушкинский Дом, а потом благодаря усилиям писателя и издателя Игоря Кузьмичева мы смогли этот архив получить и издать по нему вот эту неподцензурную книгу – в том виде, в каком она была написана. Сюда входит весь корпус стихов, который выходил у нас в 1995 году, тогда спонсором выступило грузинское землячество. Удивительно, это петербургский проект, это та история, когда грузинский текст становится частью петербургского текста.

– Каким образом, как вы считаете, грузинам удается любить русских после всего, что случилось в последние десятилетия?

Наталия Соколовская

​– Это для меня загадка. Я когда приезжаю туда, мне стыдно, меня совесть мучает. Мы говорим о своей отзывчивости, а на самом деле это у них такое потрясающее качество: ведь герои книги "Витязь в тигровой шкуре" говорят на разных языках, у них разные веры, но это не мешает им действовать вместе. Но терпение не безгранично, и горечь не безгранична, и не стоило бы так сильно испытывать единоверный народ, не надо его терять. Мы любим говорить об экспорте русской культуры – так вот же, она здесь была, но мы сделали все, чтобы ее оттуда изгнать.

Нина Асатиани, директор дома-музея Тициана Табидзе, внучка поэта, тоже говорит о важности книги Галины Цуриковой, потому что такого издания в Грузии больше нет:

– Она была необыкновенным человеком, жила у нас дома, и когда писала книгу, бабушка ей очень помогала. В прежней книге, вышедшей в условиях цензуры, почти ничего не было о Борисе Пастернаке, а в этой книге о нем большая глава. У Тициана была одна дочь, Танит, или Нита, как ее звали дома, а у Ниты – нас двое, я и мой брат. И вот все мы, дети и внуки, так вместе и живем в Тбилиси. Раньше музей посещался, конечно, больше, но и сейчас люди туда идут. Еще до открытия музея, когда там была коммунальная квартира, произошел такой эпизод – приехал молодой человек с маленьким сыном и принес какой-то камень: пожалуйста, положите этот камушек тут, где когда-то жил Тициан. Через 30 лет открыли музей и все вещи Тициана перенесли туда. И одна бабушка из бывшей коммунальной квартиры пришла – говорит, я не могу найти тот камень. Наконец, она его нашла и принесла – и через 2 минуты раздается звонок, и приходит тот самый человек. Он говорит – неужели тут сохранилось то, что я принес 30 лет назад? Так что люди в музей приходят.

– С какими чувствами вы ехали в Петербург?

– Я очень боялась ехать сюда – после всего того, что произошло в политике. Но наша встреча оказалась абсолютно вне политики: я приехала и оказалась в атмосфере такой любви! Ведь политика была и в 1933 году: когда репрессированных Паоло Яшвили и Тициана воспринимали уже не так, как прежде Пастернак сказал: я мог бы преуспеть, переводя других поэтов, но не откажусь от своих друзей. В 1937 году он прислал телеграмму: "У меня вырезали сердце. Я бы не жил, но теперь у меня две семьи – Зина с Леней и Вы с Нитой". Нина приезжала к нему в Переделкино, и он каждую неделю посылал ей потрясающие письма, и она начинала заново жить. В 1959 году, когда ему сказали, что он должен уехать из страны, Пастернак опять приехал в Грузию и после ужасной московской атмосферы почувствовал, что в Тбилиси его обожают, как всегда. Когда он скончался, моя бабушка Нина была у его изголовья и потом забрала Зинаиду Николаевну в Грузию. Все это я знаю от бабушки, это ее воспоминания, которые, я думаю, вошли в эту книгу, – рассказывает Нина Асатиани.

Может быть, это и случайность, но тбилисская улица, на которой расположен дом-музей Тициана Табидзе, носит имя Александра Грибоедова.

Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"