– Расскажите о том, как ваш род, ваша семья оказалась в Абхазии.
Джульетта Петикян: Как и все, убежали оттуда и приехали сюда, так и остались. Наше потомство от них пошло.
– Откуда конкретно приехали ваши родственники?
Джульетта Петикян: Мой папа был из Орды, оттуда наш дедушка бежал. Так все обосновались здесь. Мы очень признательны, рады, что мы попали именно сюда, наш народ. Наши предки очень много перенесли, с трудностями им все же удалось как-то перебраться сюда, рассказывали.
Карен: Я являюсь непосредственно потомком тех людей, которые были убиты во время геноцида армян в 1915 году. Чудом спаслись моя прабабушка и прадедушка, и от них пошел наш род. И сегодняшний день я не имею право забыть. И мы призываем всех тех, кто является потомками, не забывать, помнить и требовать у государства, той страны, которая является правопреемницей, чтобы она признала свои ошибки на сегодняшний день. Это самая основная наша цель.
Your browser doesn’t support HTML5
«Будем надеяться, что турецкий народ поймет»
Асмик Гаспарян: Бабушкины и дедушкины предки приехали из Трапезунда, из очень большой семьи. И из них остался только один сын, который приехал, и еще родственники бабушки. Основная масса моих предков были вырезаны именно в Турции в этот период времени.
– Почему именно в Абхазию, не знаете эту историю?
Асмик Гаспарян: Один из родственников моей бабушки давно был здесь. И поэтому, видимо, мои родственники потянулись в Абхазию. К сожалению, я не знаю, с помощью кого они приехали, но, видимо, это были корабли Красного Креста, которые в этот период очень много перевозили именно беженцев. Мне кажется, что с помощью них они и попали сюда, к нам, в Абхазию. Мы, получаемся, пятое или шестое поколение.
– Что для вас означает присутствовать на таких мероприятиях, что вы хотите выразить?
Асмик Гаспарян: Для нас это боль в первую очередь, во-вторых, это память, дань нашим предкам. В каждой семье есть пострадавшие, поэтому для нас это общая боль. Поэтому мы сегодня находимся здесь, поддерживая друг друга. Мне кажется, что эта боль делает нас еще сплоченнее, в такие дни мы рядом друг с другом.
Григорий Пюзантович Екимян: У отца была большая семья, шестеро братьев, пятерых он потерял. Отца, мать потерял. Остался он один. Дядя его был в Сухуме, его посадил на корабль сосед-курд, хороший, видно, был человек, который сделал ему добро. И они приехали в Абхазию. И такая же судьба у матери. С братьями она приехала, трое братьев, она одна сестра и мать. Отца убили. И вот они остались здесь. Они в Цебельде обосновались, а потом переехали в город Сухум, здесь жили.
– Это в какие годы было?
Григорий Пюзантович Екимян: Это было в 1915 году, отцу было 15 лет, он родился в 1900 году. В 1927 году он создал семью. Я родился в 1949 году. Моя сестра работала в 9-й сухумской школе педагогом, Гоар Пюзантовна Екимян. Какую-то лепту тоже внесли в развитие армянской общины. И сегодня также мы скорбим, 100-летие. Осталось несколько государств, которые признают. Дай бог, чтобы наши дети это увидели, услышали. Это будет для них отмщением за все горе, которое они перенесли.
– Если бы у вас была возможность обратиться к народу Турции, что бы вы сказали?
Григорий Пюзантович Екимян: То, что было сделано их дедами, надо понять и действительно признать, что был геноцид. Но сегодня надо уже как-то по-другому относиться – с любовью и состраданием. Будем только надеяться на то, что народ турецкий поймет, будет соболезновать и сочувствовать армянскому народу.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия