Взаимное признание, установление дипотношений, заявление об экономическом сотрудничестве.
По мнению заместителя главного редактора газеты «Взгляд» Петра Акопова, это не взаимные реверансы, а координация действий территорий, которые оказались в непростой ситуации, когда у Донецка и Луганска нет возможностей напрямую выстраивать отношения с Россией:
«Понятно, что ДНР, ЛНР и Южная Осетия находятся в орбите России, к ней апеллируют, связывают с ней свое будущее. Для Донецка и Луганска отношения с Южной Осетией – это еще и форма официального взаимодействия со структурами, которые связаны с Россией напрямую. Это государство, через которое можно выходить на официальную связь с Россией».
По мнению российского политолога Николая Силаева, для Южной Осетии взаимное признание – своего рода возможность продемонстрировать миру, что число ее союзников растет, а клуб самопровозглашенных государств ширится. В принципе, это работает на укрепление позиций Южной Осетии, считает Николай Силаев:
Your browser doesn’t support HTML5
Взаимное признание «непризнанных»
«Например, существует Организация непредставленных народов и наций. Почему им это было важно? Потому что это позволяло поставить вопрос с большей представительностью, чем если они будут ставить свои вопросы по отдельности. Соответственно, если у нас есть одна такая территория, на которой возникло самопровозглашенное государственное образование, то от нее можно отмахнуться. А если этих территорий, к примеру, пять, и они между собой солидарны, поддерживают какие-то контакты, то это более заметный с дипломатической и информационной точки зрения факт».
Вопрос, что это дает России, кроме колоссального увеличения расходов на содержание мятежных территорий и бремени международных санкций, роста антироссийских настроений в мире? Зачем ей это все? По словам Николая Силаева, если отмотать ситуацию на 20 лет назад, то станет ясно, что для России было важно урегулировать конфликты по всему периметру границ – и в Таджикистане, и в Приднестровье, и в Южной Осетии, и в Абхазии, и в Карабахе российская дипломатия была вовлечена. При этом исторически для Москвы это был вопрос не только внешнеполитический, но и внутриполитический, говорит Николай Силаев:
«Можно вспомнить, как, например, была заблокирована в Государственной думе ратификация российско-грузинского договора, подписанного, если память не изменяет, в 1994 году. Еще в 90-х существовала сильная оппозиция, которая настаивала на том, что не нужно поддерживать территориальную целостность бывших союзных республик. А нужно развивать отношения с теми, кто выбрал путь быть с Россией, что бы это ни значило – в таком широком смысле слова».
По мнению Николая Силаева, не то чтобы оппозиция в 90-е играла большую роль, но эти настроения на определение политического курса все-таки влияли:
«Я думаю, что для России это всегда было важно, точно так же, как это было бы важно для любой страны, оказавшейся в подобном положении, когда где-то на сопредельной территории, которая не очень устоялась как государство, вдруг возникает движение, которое говорит: «Нет, мы не хотим быть отдельно от России, мы хотим быть с ней. Мы не имеем никакого отношения к тем, кто сидит в столице». А потом, если еще проливается кровь, возникают новые обстоятельства, из которых уже гораздо труднее выйти».
Конечно, говорит Николай Силаев, на эти конфликты наросли оболочки в виде вопросов расширения НАТО, европейской безопасности, российско-американских трений. Все это повлияло на развитие событий и в Южной Осетии в 2008 году, влияет и сейчас в Украине. Но не только это влияет, отмечает Николай Силаев, есть еще и совершенно определенное представление Путина о том, что такое влияние России на постсоветском пространстве:
«Если возвращаться в 2008 год, то это было что-то такое, что с нашим президентом иногда бывает: ему было важно продемонстрировать, что на этом пространстве без него ни одна винтовка стрелять не должна. Точно так, как это сегодня происходит в Украине».
Понятно, что Южная Осетия, определившись со своим статусом независимого государства, уже с ним не расстанется. И то, что она вводит в свой круг эти новые республики, наверное, указывает: они сделали такой же выбор и отказываться от него не намерены. Это такое принятие в клуб самопровозглашенных государств, которые окончательно укрепились в своем стремлении развиваться самостоятельно.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия