Вчерашнее заявление спецпредставителя премьер-министра Грузии по вопросам отношений с Россией Зураба Абашидзе о том, что он намерен поднять вопрос о переносе югоосетинской границы на встрече с замминистра иностранных дел РФ Григорием Карасиным, не прошло незамеченным в Цхинвале. В Южной Осетии считают, что подобные вопросы не могут решаться в рамках переговорного формата Карасин-Абашидзе, так как в нем республика никак не представлена.
Руководитель общественного движения «Твой выбор – Осетия» Алан Джуссоев напоминает, что у Грузии нет межгосударственных отношений ни с Россией, ни с Южной Осетией. Для обсуждения проблем, возникающих между сторонами, существует два переговорных формата. Это российско-грузинский переговорный формат Карасин-Абашидзе, в рамках которого рассматриваются такие вопросы, как, например, визовый и торговый режимы или транспортные сообщения между Россией и Грузией. Что касается обсуждения грузино-осетинских или грузино-абхазских проблем, то для этого существует формат Женевских дискуссий, говорит Алан Джуссоев:
«По договору между Южной Осетией и Россией, границы республики по всему периметру охраняет Пограничная служба УФСБ Российской Федерации. Что касается определения траектории границы, порядка ее пересечения и т.п., – это исключительно в компетенции Южной Осетии, а не переговорного формата Карасин-Абашидзе. У нас с Грузией есть формат Женевских дискуссий, если Грузия хочет обсудить с нами проблему границ, то она должна соответствующим образом согласовать этот пункт в повестке с другими сторонами и вынести проблему на обсуждение».
Your browser doesn’t support HTML5
«Политика дипломатических понтов»
Заявление Зураба Абашидзе в югоосетинских интернет-сообществах восприняли едва ли не как согласованный сторонами пункт в повестке встречи. Наверное, поэтому оно и вызвало волну возмущений, упреков, в том числе и в адрес Григория Карасина.
Упреки напрасные, считает российский политолог Евгений Крутиков, с российской стороной этот пункт не оговаривался и в принципе невозможно, чтобы Москва согласилась на его обсуждение:
«Повестка дня подобных переговоров формируется не с бухты-барахты и не за сутки до их проведения. Так в принципе не делается. Это, если можно так выразиться, политика дипломатических понтов, когда в повестку дня включаются заведомо невозможные для обсуждения элементы, и, собственно говоря, сама повестка дня оказывается сбитой, поскольку приходится объяснять, почему этот вопрос обсуждать нельзя. Точно так же неприемлемо протаскивать на переговоры формата Карасин-Абашидзе мифическую историю с трубой.
– Вы имеете в виду обеспокоенность грузинской стороны, что вблизи от спорного участка границы проходит нефтепровод Баку-Супса?
– Да, якобы теперь труба окажется на территории Южной Осетии и что-то нехорошее с ней могут сделать. Она и без того в пределах досягаемости любого миномета, так что не нужно ее физически контролировать, чтобы вывести из строя, в случае если, не дай бог, случится что-то плохое. Это все дипломатическая практика, применяемая, скажем так, странами формата Грузии, которые больше любят устраивать подобного рода псевдоскандалы, вместо того, чтобы вести конструктивный диалог на площадках, которые для этого предназначены».
По словам Алана Джуссоева, обустройство границы между Южной Осетией и Грузией создало много проблем для мирных жителей по обе стороны от разделительной линии. Этих проблем можно было избежать, если бы грузинская сторона принимала участие в работе по демаркации границы. Из-за неучастия грузинской стороны пограничники вынуждены тянуть забор по старым советским картам, на которые весьма небрежно, приблизительно наносились внутренние административные границы.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия