Семь лет назад Россия признала независимость республики Южная Осетия. Однако привело ли это признание к большей независимости, к росту суверенитета Южной Осетии?
По мнению югоосетинского эксперта Роланда Келехсаева, признание независимости со стороны России еще не означает, что Южная Осетия стала суверенным государством. И дело не в абсолютной военной и финансовой зависимости от России и даже не в ограниченном статусе, а в постоянном вмешательстве Москвы во внутриполитическую жизнь республики. Говорит Роланд Келехсаев:
«Мне кажется, Москва чрезмерно контролирует внутриполитический процесс через своих представителей, зачастую не очень умных, компетентных. Их вмешательство иногда неуместно, а иногда они просто камня на камне не оставляют от нашего суверенитета. Например, так было в ноябре 2011 года, когда кураторы по своему усмотрению отменили итоги выборов президента, по сути, перечеркнули волеизъявление народа. Не в пользу суверенитета и устоявшееся у нас негласное правило: каждый югоосетинский политик обязательно должен получить благословление кураторов, иначе его просто физически не подпустят к власти. С другой стороны, и у нас не видно политиков, которые бы могли предложить старшему брату разумный баланс в отношениях и настоять на нем, чтобы как-то разграничить наши суверенные права и наши обязанности перед главным союзником и покровителем».
Your browser doesn’t support HTML5
«Москва чрезмерно контролирует»
По мнению российского политолога Сергея Маркедонова, вопрос независимости не стоит так уж остро перед южными осетинами. В отличие от Абхазии, где изначально были настроены на создание национального государства, в Южной Осетии превалировала идея объединения с братской Северной Осетией под эгидой России. Правда, есть в Южной Осетии и сторонники суверенитета, у них своя логика, аргументация, но они пока явно не представляют доминирующее большинство.
Здесь важно понимать, подчеркивает Сергей Маркедонов, что в августе 2008 года история самоопределения не закончилась. Закрылся один набор проблем, связанных с Грузией, но после этого открылась другая проблема – как быть государством, имеющим частичную признанность, говорит Сергей Маркедонов:
«Как мне кажется, вопрос в том, что Южная Осетия уперлась в качество своего нового статуса. Там появился запрос на более высокое качество управления. Логика этого запроса такова: если мы ушли от грузин под российский протекторат, то мы должны стать бенефициариями этого выбора. Вот эта проблема стала основной».
При этом, подчеркивает Сергей Маркедонов, успешное развитие важно не только для Южной Осетии, но и для России, потому что через подобные программы развития реализуется то, что называется привлекательностью российского проекта. В этом смысле происходящее в республике – предмет пристального внимания многих государств. И если за семь лет процесс восстановления крохотной республики не завершен, то делаются определенные выводы, совсем не комплиментарные для России.
«Из этого, кстати, не следует, что люди разочаруются и побегут в сторону Грузии. Совсем нет. Просто процесс фрустрации будет нарастать, будут расти недовольство и запрос на повышение качества этого самоопределения. Я, когда приезжаю в Абхазию или в Южную Осетию, всегда говорю, что в 2008 году была закрыта одна страница истории, теперь началась другая. И как ее напишут, зависит от вас самих и российских политиков. Мнения, что, дескать, все, мы отделались от Грузии и настало царство свободы – это иллюзия, от которой надо уходить.
– А в чем несвобода? В чем она будет сохраняться всегда? И в какой мере жители Южной Осетии могли бы реализовать свою мечту о построении государства?
– Тут надо понимать, что ни один проект не реализуется абсолютно, он лишь решает некие задачи. Государственность Южной Осетии – это реакция на грузинский национализм. Теперь они отделились, и у них другая задача – что делать со всем этим богатством? То ли поменять его на сытую, стабильную, предсказуемую судьбу с Россией, то ли, может быть, выбрать гавань менее спокойную, но свою собственную.
– А что Москва? До какой степени она готова отпустить вожжи?
– Пока, вот в этой геополитической обстановке, я не думаю, что она готова их отпускать. Может быть, не случись Украина, варианты такого более удаленного контроля были бы востребованы. Но сейчас, в условиях жесткого международного прессинга, мягко говоря, очень сильно повышается эмоциональная составляющая в российской политике: лучше передавить, перегрузить, чем недовыполнить, недогрузить. Но вот если ситуация пойдет по пути разрядки, то вожжи будут отпускаться – это неизбежно».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия