Семью Лии Барбакадзе, в которой растет ребенок с нарушениями аутистического спектра, выставили из съемной квартиры. Хозяйка, проживавшая там же, потребовала у людей незамедлительно освободить жилплощадь, так как, по ее словам, она опасалась находиться под одной крышей с «больным» ребенком. Сегодня Лия Барбакадзе и другие родители детей с ограниченными возможностями провели пресс-конференцию, на которой рассказали о том, как нарушаются права их детей в Грузии.
В этой квартире Лия с супругом и тремя детьми прожили всего пять дней. Хозяйка, которая предварительно была поставлена в известность относительно состояния семилетнего Георгия, поначалу вроде бы не имела никаких претензий, рассказывает Лия Барбакадзе. Взяла сумму, причитающуюся ей, и показала комнату, в которой семья уже начала обживаться. Впрочем, уже на следующий день хозяйка потребовала, чтобы ребенок не выходил из занятой ими комнаты без присмотра родителей. А потом и вовсе прямо сказала, что боится Георгия и хочет, чтобы семья съехала. В то же время, продолжает Лия, Георгий не проявлял агрессии, не шумел, словом, не сделал ничего такого, что могло бы побеспокоить хозяйку.
«Никаких физических отклонений у моего малыша нет, у него хорошие умственные способности. Дело в том, что аутизм – это психологическое, его внутреннее состояние. Я с самого начала объяснила ей, что он, например, не играет с другими детьми, но при этом Георгий спокойный мальчик и не представляет никакой опасности для других. Но, как потом выяснилось, эта женщина опасалась, что он спалит дом или разобьет что-то или ударит ее по голове. Это же исключено. И я имею в виду не только моего ребенка, но и вообще детей с нарушениями аутистического спектра. Они не агрессивны», – говорит Лия.
Your browser doesn’t support HTML5
Детям с ОВЗ нет в Грузии места?
За скандалами между хозяйкой и Лией, объяснениями с вызванным экипажем полиции наблюдали трое маленьких детей, среди которых и новорожденная сестра Георгия. Все они, говорит женщина, очень переживали, плакали, особенно Георгий, которого потом еще долго успокаивали. Однако по требованию хозяйки и представителей полиции семье все же пришлось спешно собраться и съехать с квартиры на ночь глядя.
Людей приютила их подруга по несчастью – Тамуна Иараджули. Ее пятилетний сын Габриэль, у которого тоже диагностировали расстройство аутистического спектра, в прошлом году вернулся из садика с разбитой губой и ссадинами на лице. Откуда они появились и как, до сих пор доподлинно неизвестно. Следствие по этому делу, говорит Иараджули, и по сегодняшний день не завершено. Хуже всего, говорит она, что в аналогичных случаях в первую очередь наносится удар по психике детей, которая и так очень хрупка.
«Здесь в первую очередь идет речь о состоянии ребенка. Аутизм – это ведь не заболевание какого-то органа, чтобы на следующий день повести ребенка к врачу, сделать укол и вылечить. Мы годами работаем над тем, чтобы как-то справляться с внутренним состоянием наших детей. А тут какие-то нелюди одним своим поступком могут перечеркнуть весь многолетний труд», – негодует женщина.
Еще одну маму малыша с ограниченными возможностями – Эку Маисурадзе, высадил с ребенком из автобуса водитель. Ему не понравилось, что мальчик шумел, рассказывает Эка. По ее словам, уже на улице ребенок впал в истерику и у него начались судороги – прохожие помогали приводить в чувства мальчика. В службе транспорта, куда женщина обратилась после случившегося, ограничились письмом: сообщили Эке, что водитель за содеянное получил замечание.
Уже более года, как в правительстве приняли закон об искоренении дискриминации в любом ее проявлении, говорит представительница НПО «Партнерство за права человека» Анна Абашидзе. Закон сам по себе хорош, проблема в том, что он не соблюдается, считает она. Семьям, где растут дети с ограниченными возможностями, и так приходится нелегко, поэтому задача правительства – защищать их права соответствующим образом и пресекать дискриминацию незамедлительно, говорит Абашидзе. А оно этого не делает или же исполняет свои обязанности формально. Общество, считает она, изменить нельзя. Можно изменить его отношение к определенным вещам посредством закона. В том случае, конечно, если он будет соблюдаться.