ПРАГА---На прошлой неделе Европейская комиссия по противодействию расизму и нетерпимости опубликовала критический доклад о ситуации в Грузии. Положения и рекомендации этого документа мы обсудили с сотрудницей НПО «Центр просвещения и мониторинга прав человека» Тамтой Микеладзе.
Дэмис Поландов: На прошлой неделе Европейская комиссия по противодействию расизму и нетерпимости при Совете Европы опубликовала доклад о ситуации в Грузии. Это достаточно большой документ – несколько десятков страниц, и в нем подробно описываются конкретные факты ксенофобии, использования языка ненависти и разные формы нетерпимости к меньшинствам. Несмотря на то, что в документе, в принципе, говорится о некоторых положительных изменениях в Грузии – в основном на уровне законов или принятия каких-то стратегий все-таки – в целом описываемая картина выглядит, я бы сказал, достаточно негативной. В частности, эксперты говорят, что статья 53 Уголовного кодекса о преступлениях на почве ненависти в Грузии практически не используется. Почему так происходит?
Тамта Микеладзе: Я согласна с вами в том, что этот доклад, в принципе, довольно негативен и подчеркивает, что, несмотря на то, что есть какие-то позитивные изменения на законодательном уровне, в реальности наблюдается ухудшение ситуации с точки зрения нетерпимости и насилия в отношении меньшинств в нашем обществе. В первую очередь нужно говорить о неэффективной политике государства. После транзита власти мы видим, что в Грузии было выявлено семь случаев религиозной нетерпимости и насилия против мусульман. Кроме того, у нас был случай 17 мая 2013 года, когда в Международный день борьбы с гомофобией и трансфобией представители церкви организовали большую контр-демонстрацию и, в принципе, насильственно разогнали акцию ЛГБТ-движения.
Your browser doesn’t support HTML5
Тамта Микеладзе: «Церковь старается оккупировать публичное пространство»
Так что да, у нас плохая ситуация. Главная проблема не только в том, что в обществе есть какие-то эмоции и нетерпимость, но и в том, что государство практически не имеет эффективной политики, чтобы бороться против нетерпимости и фобий в обществе. Мы видим, что никто не был осужден в случае насилия против меньшинств. Даже в отношении тех людей, в том числе и церковных представителей, которые участвовали в насильственной контр-демонстрации 17 мая, судья вынес оправдательный приговор. В случаях насилия против мусульман также ни один человек не был осужден. Конечно, это создает такой климат, будто государство проявляет лояльность к доминантной религиозной группе, а меньшинства в нашей стране не защищены.
Дэмис Поландов: Тамта, сейчас часто сравнивают два периода – периоды правления Михаила Саакашвили и «Грузинской мечты». Вот вы говорите, что сейчас наблюдается некоторое ухудшение, и власти не выполняют свою функцию в данном случае. А как это было при Михаиле Саакашвили? Что, тогда были какие-то судебные процессы против ксенофобов? Ситуация тогда была лучше?
Тамта Микеладзе: Если мы будем разбирать, например, состояние в обществе, то, конечно, была такая же ситуация. Самым позитивным при власти Саакашвили было то, что они наказывали тех людей (и часто это происходило демонстративно), которые явно боролись против меньшинств. В случае новой власти мы не видим такой политической воли, и это самая главная проблема, можно сказать. То, что при новой власти политическое влияние церкви стало довольно серьезным, – это уже другой вопрос, и, конечно же, мы должны обсуждать также и измененный политический, социальный и культурный контекст.
Вы знаете, что во времена Саакашвили все публичное пространство было оккупировано и монополизировано государственной властью. И церковь, и другие политические и социальные группы были угнетенными. При новых властях такой политики монополизации публичного пространства мы не наблюдаем, но мы видим, как церковь, конкретные религиозные группы стараются оккупировать это публичное пространство, и, в принципе, влияние церкви стало очень серьезным не только на уровне диспута и риторики, но она включена также в конкретные политические решения, и, конечно же, влияет на защиту прав меньшинств в нашей стране. Это очень большая проблема. У новой власти нет политической воли для того, чтобы проводить правовую политику, и практически они проявляют особую лояльность к религиозной институции.
Дэмис Поландов: Вы упомянули сразу, как только мы заговорили о ксенофобии, исламофобию. Действительно, в Грузии часто слышно о конфликтах с мусульманской общиной – достаточно вспомнить события в Адигени на прошлой неделе. Значит ли это, что мусульмане вызывают какую-то особую ненависть у ксенофобов в Грузии, или просто мусульманская община такая большая, сплоченная, оказывает сопротивление, поэтому все эти случаи выходят на поверхность?
Тамта Микеладзе: Все эти конфликты – против грузинских мусульман! А не против, например, этнических азербайджанских или панкисских мусульман. В нашем случае самоидентичность грузинских мусульман очень проблематична в доминантном дискурсе, так как считается, что ввиду исторических событий они приняли ислам, и это является исторической ошибкой, и эта община должна вернуться к изначальному вероисповеданию. Можно сказать, что сама церковь ведет активную политику индоктринации в Аджарии, где компактно проживают грузинские мусульмане, и они стараются их "конвертировать" в христианство. И неслучайно, что все эти конфликты, все семь случаев религиозного насилия были именно против грузинских мусульман, так как большинство не может понять, как возможно то, что этнический грузин может быть мусульманином. В принципе, можно сказать, что были, как я уже сказала, семь случаев насилия против мусульман, и это вызвало в обществе какое-то увеличение гражданского мышления, какой-то процесс эмансипации в этом обществе явно идет.
Сейчас неслучайно грузинские мусульмане стали организовываться и требовать от государства поддержки в строительстве новой мечети в Батуми. Для них это очень важно, потому что исторически старая мечеть, которая функционирует в Батуми, не имеет достаточного пространства для мусульман, которые регулярно по пятницам приезжают в Батуми или же живут в Батуми. Это является беспрецедентным случаем, когда мусульмане так хорошо организовывали себя и потребовали что-то от государства. Самая главная проблема в случае мусульман – это то, что государство старается контролировать официальные религиозные институции мусульман, и на самом деле муфтии этой организации назначаются государственной властью. Кроме того, государство платит зарплаты всем духовным лидерам в исламе. Конечно, это вызывает отчуждение общества от религиозных лидеров и официальных институций. Это очень большая проблема, потому что, если мы будем анализировать все эти конфликты, то явно увидим, что позиция самой общины одна, а позиция официальной религиозной институции – другая. Есть отчуждение, и политика контроля религиозных организаций является очень большой проблемой, что, по-моему, способствует процессу радикализации в этом обществе.
Дэмис Поландов: Тамта, давайте, вернемся к докладу. Эксперты Совета Европы дают много конкретных рекомендаций в этом документе. Но если вспомнить, какое сопротивление оказывают консервативные политические силы и Грузинская православная церковь попыткам внести в законодательство, например, право на защиту представителей ЛГБТ, не кажется ли вам, что существенная часть этих рекомендаций, которые есть в докладе, просто неисполнимы, что их даже на законодательном уровне нельзя внести?
Тамта Микеладзе: Да, это так. Вы знаете, что у нас сейчас предвыборная ситуация, и в последующие годы у нас тоже предвыборные периоды. Эти консервативные, часто фундаменталистские группы явно ведут антигендерную политику в нашей стране, и единственный аргумент, который у них есть, – это сохранение чистоты семей. Они выступают против ЛГБТ со своей риторикой и пропагандой, так что, конечно, их сопротивление делает сложным для государства принять какие-то позитивные меры или изменения в законодательстве, особенно в случае новой власти, которая проявляет открытую, демонстративную лояльность к доминантному дискурсу. Так что, да, конечно, я считаю, что это будет очень проблематично, и в этой связи влияние международных организаций и международных медиа очень значительно.
Дэмис Поландов: Есть ли в докладе какие-то моменты, которые вас смутили, или рекомендации, с которыми вы не согласны?
Тамта Микеладзе: В принципе, я могу сказать, что все рекомендации основываются на позиции критики неправительственных организаций или омбудсмена, и я лично довольна этим документом. Я думаю, что очень важно, чтобы государство тоже серьезно приняло этот документ и стало принимать соответствующие меры и изменения, чтобы выполнить все эти рекомендации.