Весенняя эскалация нагорно-карабахского конфликта продолжилась несколько дней, но после этого представить возобновление полномасштабной войны между Арменией и Азербайджаном стало легче, чем раньше. Для Грузии такой сценарий особенно опасен. Почему?
Причин несколько. Самая общая в том, что, даже если, собственно, в Грузии ничего не произойдет, ее часто рассматривают как часть кавказского региона, который, в свою очередь, воспринимается как арена конфликтов. Это отпугивает как серьезных инвесторов, так и политиков. В частности, это может негативно отразиться на важных для Грузии евроинтеграционных проектах. Несмотря на краткую российско-грузинскую войну и присутствие нерешенных «замороженных» конфликтов, в течение последних двадцати лет на Южном Кавказе сформировался некоторый стратегический баланс, что худо-бедно позволяло ему развиваться. Новая большая война отбросила бы регион – включая Грузию – далеко назад.
Естественная экономическая ниша Грузии – быть транзитным коридором для Кавказа и Центральной Азии, а также – на фоне подписания договора об ассоциации с Евросоюзом и сопутствующих соглашений о свободной торговле – экономическим форпостом для незападных инвесторов, которые хотели бы иметь привилегированный выход на европейский рынок. Это – самый лучший шанс Грузии решить свои экономические проблемы. Война привела бы к катастрофическому падению акций Южного Кавказа как региона экономических возможностей.
Но это не единственное. Несмотря на постоянную напряженность между Арменией и Азербайджаном, Грузии удается сохранить отличные отношения с обеими странами – впрочем, как и со всеми остальными соседями, кроме России (хотя и с ней уровень напряженности несколько спал). Это ставит страну в привилегированную позицию. В Грузии существует консенсус, что в отношении карабахского конфликта страна не может позволить себе занять чью-то сторону. На первый взгляд, лозунг восстановления территориальной целостности, а также общая стратегическая ориентация связывают Грузию с Азербайджаном больше, чем с Арменией, но все лидеры понимали и понимают, что дружественные связи необходимы с обеими странами. На фоне возможной войны сохранить подобную позицию будет труднее.
Особый вызов в том, что в Грузии есть целые регионы, населенные этническими армянами и азербайджанцами. В отличие от периода распада СССР и, соответственно, первой карабахской войны, они уже осознали себя гражданами Грузии, но эмоционально в первую очередь сопереживают своим историческим родинам. В ту войну проживающие на территории Грузии армяне и азербайджанцы в целом сохраняли мирные отношения друг с другом: если кто-то хотел повоевать, отправлялся добровольцем на Карабахский фронт. Можно надеяться, что, в случае новой войны, они поведут себя так же, но гарантировать это никто не может.
На фоне последнего обострения в турецкой и азербайджанской прессе появились сведения о том, будто грузинские армяне атаковали турецкие фуры на грузино-турецкой границе. Сообщение не вызывает особого доверия: даже если и был какой-то инцидент, ни во что серьезное это, к счастью, не переросло. Но какой бы неточной не была эта конкретная информация, ее можно рассмотреть и как возможный пример того, что может произойти в случае настоящей войны. Не исключено, что группы грузино-армянских или грузино-азербайджанских активистов захотят проявить этнопатриотизм и поставить власти Грузии в сложное положение. Насколько сможет Грузия помешать желанию собственных граждан активно помогать своим историческим соплеменникам?
Самая масштабная и кровавая за последние двадцать с лишних лет эскалация в зоне карабахского конфликта совпала с периодом резкого ухудшения российско-турецких отношений: в начале 1990-х такого не было. Но Россия традиционно считается союзником Армении, а Турция – Азербайджана. Что если, в случае войны, эти региональные державы захотят помогать «своим»? Факт географии в том, что в обоих случаях кратчайший путь к территории союзников лежит через Грузию. Что последняя должна делать, если две уважаемые державы настоятельно попросят пропускать (по земле либо по воздуху) важные грузы, предназначенные воюющим сторонам?
Все это – наихудшие сценарии, которые обсуждались грузинскими аналитиками во время эскалации конфликта и в последующие дни. Конечно, им – как и самой перспективе войны – совсем не обязательно сбываться. Реальные события редко следуют экспертным предположениям. Но бои в Карабахе заставили думать о том, насколько зыбок мир на Южном Кавказе и насколько важно его сохранение.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции