Только что мне довелось присутствовать при любопытном частном разговоре с участием представителей исполнительной власти республики. Речь зашла о том, как быть главе государства с назначением референдума о досрочных президентских выборах. Ведь тут – как в известной сказке: пойдешь ли направо, пойдешь ли налево, все равно что-то да потеряешь…
А поводом для разговора стала информация о том, что в минувшую пятницу 22 апреля инициативная группа по проведению референдума сдала подписные листы в Центральную избирательную комиссию республики. Руководитель группы Даур Тания сказал журналистам, что по закону о референдуме она должна была собрать в течение двух месяцев не менее 10 тысяч подписей граждан Абхазии, они же в течение одного месяца (с 17 марта по 17 апреля) собрали 21 226 подписей. Но после того как проверили каждый подписной лист, в ЦИК сдали листы с 19 314 подписями, ибо в остальных были выявлены некоторые технические ошибки – где-то отсутствовала дата рождения, где-то номер паспорта или дата его выдачи.
Тания, кстати, опроверг информацию о том, что при сборе подписей людей вводили в заблуждение. По его словам, инициативная группа обращалась по этому поводу в прокуратуру для проверки распространяемой информации об этом, однако «на нашу просьбу показать заявление или указать людей, которых мы ввели в заблуждение, нам никакой информации не предоставили, из чего можно делать определенные выводы». А в Центризбиркоме журналистам разъяснили: «Подписи, поступившие в ЦИК, будут проверены, итоговый протокол и требование проведения референдума в течение 30 дней с момента получения документов инициативной группы будут направлены президенту. Он принимает решение о проведении или об отказе в проведении референдума».
Так вот, что делать президенту, если ЦИК признает хотя бы десять тысяч из почти двадцати тысяч подписей соответствующими всем правилам, что выглядит в общем-то неизбежным? Не объявить проведение референдума – это значит вызвать шквал критики со стороны оппозиции и рассуждения том, что власть расписалась в своей боязни проиграть на референдуме. Объявить его проведение, против чего протестуют не только те госчиновники, которые всего полтора года назад уселись в руководящие кресла и очень не хотели бы рисковать ими, но и масса простого народа, которая не связана тесным образом ни с одной из противоборствующих политических элит и которой просто хуже горькой редьки надоели повторяющиеся у нас в десятые годы XXI века вдвое чаще конституционных сроков выборные схватки за верховную власть, – это значит и впрямь пойти на серьезный риск. Ведь не будем забывать, что другая часть народа, как и во многих странах, при любой власти весьма подвержена протестным настроениям и наивным представлениям, что стоит немедленно заменить в государстве первое лицо – и будет всем счастье. Плюс определенное невезение действующей власти, которая встала у государственного руля в период, когда у главного стратегического партнера и покровителя Абхазии начались экономические трудности; это помимо ее собственных, «кровных», ошибок…
И еще. Разве правильно будет создавать прецедент, по которому впредь любая оппозиция будет вправе, собрав десять тысяч подписей, требовать досрочных выборов любого президента – обвиняя, скажем, одного, по выражению Рауля Хаджимба, в том, что он «лысый», а другого – что он «кучерявый»?
Конечно, оппозиционеры предпочитают рассуждать о референдуме не как о, возможно, создаваемом нежелательном для страны прецеденте, а как о «восстановлении справедливости», когда ответом на неправовое отстранение от власти предыдущего президента 27 мая 2014 года станет правовое, что они подчеркивают, вполне легитимное досрочное прекращение полномочий действующего президента. Ну, а если посмотреть на дело с другой стороны? Что было, то уже произошло, и «переиграть» заново историю невозможно. При этом события мая 2014 года по определению не могут служить правовым прецедентом. (Кстати, я давно обратил внимание, что наиболее умные представители и сторонники нынешней власти стараются вообще о них не говорить, а наименее – «рвутся в бой», хотя их никто за язык не тянет, и в полном соответствии с моделью мышления, что если «наш», то разведчик, а если «их», то шпион, начинают доказывать: то, мол, было «волеизъявление народа» и т.п.) А вот референдум, который предлагается, может стать именно ПРАВОВЫМ прецедентом, который может превратить дальнейшую политическую жизнь страны в беспрерывное перетягивание каната.
Но вернемся к тому разговору, с которого я сегодня начал. Один из его участников в качестве совета власти произнес длинную витиеватую речь, суть же его рекомендации сводилась к следующему: референдум надо провести, но развернуть в народе широкую пропагандистскую работу по его бойкоту, чтобы на него пришло менее половины избирателей и он был бы признан несостоявшимся. Впрочем, мысль эта отнюдь не новая – о такой возможной тактике сторонников власти говорил в телевыступлении еще около месяца назад один из них, парламентарий Аслан Кобахия. Причем явно облегчает достижение этого обстоятельство, что не пойти голосовать всегда легче, чем пойти. Боюсь, однако, что на многих избирателей начнет при этом оказываться давление с обеих сторон, которое живо напомнит старшему поколению нечто подобное, происходившее в Абхазии четверть века назад в ходе мартовских референдумов о судьбе СССР. Но главное возражение на эту рекомендацию – то, что прецедент проведения подобных плебисцитов будет-таки создан.
Другой участник разговора, напомнив вынесенный на референдум вопрос: «Считаете ли вы необходимым проведение досрочных выборов президента Республики Абхазия?», пошутил: «Ну, допустим, что референдум состоится и даже что большинство ответит на этот вопрос «да». Ну, а кто будет потом назначать сроки этих выборов? Ведь можно назначить досрочные выборы и за три-четыре месяца до истечения полномочий действующего…
Суммируя все, склоняюсь к мысли, что до референдума дело, скорее всего, не дойдет. По мнению провластной партии «Форум народного единства Абхазии» и других сторонников исполнительной власти, в Конституции Абхазии четко прописаны права и обязанности президента, и ни один из пунктов глава государства не нарушил, следовательно, нет оснований для проведения референдума о доверии ему. Но поживем – увидим. Так или иначе, но президенту, которому предстоит скоро принимать соответствующее решение, тут поистине не позавидуешь.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия