ПРАГА---Продолжаем тему. «Это было смелое решение президента», – так охарактеризовала согласие Рауля Хаджимба на проведение референдума о досрочных президентских выборах абхазский политолог Лейла Тания. По ее мнению, которое она выразила в интервью с нами, об определенности результата голосования сегодня говорить не приходится.
Дэмис Поландов: Лейла, сегодня президент назначил референдум на 10 июля. У меня простой вопрос: был ли у него какой-то другой вариант, можно ли было вообще избежать этого референдума?
Лейла Тания: Спасибо за очень актуальный вопрос, который сегодня обсуждается, действительно, многими в нашем абхазском обществе. Я считаю, что сегодня, когда уже ЦИК передал соответствующую информацию президенту о том, что нарушений при сборе подписей не было со стороны инициативной группы по проведению референдума, наверное, у президента, как у здравомыслящего политика, другого варианта не было. Президент принял, конечно, правильное решение – он не стал противодействовать желанию значительной части людей, которые решили, что необходимо проводить такой референдум.
Your browser doesn’t support HTML5
Лейла Тания: «Это было смелое решение президента»
Другое дело, была ли возможность избежать такого референдума до сегодняшнего дня, до того, как у определенной группы людей появилось желание проводить референдум фактически о досрочных выборах президента. Я считаю, что была такая возможность. Дело в том, что, когда мы говорим о референдуме, здесь сталкиваются два рода аргументов – юридические, правового характера, и политические. Мне кажется, что здесь есть большая вариативность и для поведения власти, и для реакции общества. Референдума, конечно, можно было избежать в нашем обществе.
Дэмис Поландов: Вы имеете в виду, что с помощью каких-то политических переговоров можно было сделать так, чтобы не выносили этот вопрос вообще на референдум?
Лейла Тания: Да, я считаю, что такая возможность была. Я вообще считаю, что конфликта 2004 года могло не быть в такой разрушающей для общественной стабильности форме. Последующее конфронтационное развитие политических отношений в нашей стране могло не быть, если бы действительно Абхазия пошла по пути многих европейских стран, где создаются коалиционные правительства, и совершенно необязательно, чтобы это была по форме парламентская республика. Если вы посмотрите, вообще, на определение того, в каких случаях создаются коалиционные правительства, то можно увидеть, что коалиционные правительства создаются не только в парламентских республиках, но и в кризисные периоды в интересах сохранения стабильности общества, для того, чтобы дать равный доступ к управлению в стране значимым общественным силам. Я, например, давний сторонник этой идеи, когда не исповедуется принцип, что победитель получает все, а исповедуется принцип более или менее консенсусного подхода к управлению страной.
Дэмис Поландов: Лейла, не получается ли сейчас, что если пройдет этот референдум и, допустим, на этом референдуме Рауль Хаджимба получит поддержку, т.е. люди проголосуют против вопроса, который сейчас выносится, – против досрочных выборов, то власть таким образом еще более усилит свои позиции и именно этим и вызвано это решение разрешить референдум?
Лейла Тания: Если будет отрицательный результат по референдуму, конечно, это усилит и личные позиции президента Хаджимба, и позиции действующей власти как таковой. То есть это будет означать, что большая часть людей довольна существующей властью, и этот аргумент в пользу коалиционного правительства как бы опять надолго уйдет в тень до следующих каких-нибудь кризисных явлений. Знаете, на что я хочу обратить внимание действующих политиков и действующей власти? Дело в том, что у нас вообще неправильно понимается суть коалиционного правительства. У нас выступали представители власти и говорили: «посмотрите на наше правительство – там есть очень много людей от прежней власти», и что самые разные представители бывшей власти остались на своих местах. Но дело в том, что коалиционное правительство означает участие людей, которых официально в своем собственном списке предлагают разные партии.
Я, например, не видела такого списка от оппозиции, и, хотя, например, часто говорят, что у нас МИД остался в прежнем составе, хотя это была структура, которую очень часто критиковала нынешняя власть, будучи в оппозиции, но дело в том, что это невозможно считать коалиционным подходом, потому что в данном случае эти кандидатуры оставлялись на прежних местах совершенно по другим мотивам. Эти мотивы очень хорошо известны в нашем обществе, мы знаем, что кого-то лоббировал клан, близкий президенту, кого-то лоббировал еще какой-то другой клан – это очень личностный, клановый, семейный подход. Вот из оппозиции отбирались люди, которые нравятся больше, но это не был официальный список предложений от оппозиции.
При этом, хочу сказать, что, в принципе, соглашение о коалиционной власти, которое было подписано в 2014 году, прямо перед выборами, в общем-то выполнено примерно на 60%, если учесть распределение электоральных голосов, потому что все подписанты, за исключением лидера оппозиции нынешнего Блока оппозиционных сил Аслана Бжания, участвуют ныне в управлении страной. Это министр внутренних дел Дзапшба, министр обороны Мираб Кишмария, единственная значимая фигура, которая действительно набрала тоже много голосов, порядка 35%, – Аслан Бжания. Да, люди из этого блока в общем-то официально не были представлены для участия во власти.
Дэмис Поландов: Лейла, а каковы шансы все-таки у этого непредставленного блока, который, насколько я понимаю, и стоит за этим референдумом, набрать большинство голосов на этом референдуме?
Лейла Тания: Трудно, конечно, судить о степени протестных настроений. Все зависит от того, насколько сильна эта протестная волна. Дело в том, что шансы есть потому, что к протестным голосам непричастного сегодня к управлению государством Блока оппозиционных сил ведь прибавляются и протестные голоса тех, кто в составе Координационного совета, который тогда поддерживал Рауля Хаджимба и внес свою лепту в эти 50% голосов, которые набрал Рауль Хаджимба как президент, – это ведь совокупный процент голосов от всего Координационного совета, а не личные голоса только президента Хаджимба и его партии «Форум народного единства». Но мы видим сегодня, что многие участники Координационного совета, скорее, занимают оппозиционную нишу – они перешли в эту оппозиционную нишу из группы поддержки Рауля Хаджимба.
Дэмис Поландов: Да, я понимаю, что, к сожалению, в Абхазии не существует никаких социологических исследований... То есть вы не считаете, что существует какая-то четкая определенность в итоге этого референдума.
Лейла Тания: Да, в этом смысле, откровенно говоря, это смелое решение президента, потому что на самом деле, если оценивать ситуацию объективно, то полной уверенности в положительном или отрицательном результате для президента нет. Можно, конечно, приводить разные аргументы, что все-таки протестная составляющая общества еще не созрела для того, чтобы тотально выйти на такой тотальный протест, как это было при прошлой власти. Получится ли это сейчас? Мое личное ощущение, что все-таки пока в обществе нет такой протестной волны, чтобы результаты референдума были тотально отрицательными для президента.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия