Несколько лет югоосетинские НПО, часть из которых из-за давления властей приняли решение о самоликвидации, тщетно ожидали встречи с главой государства. Прояснить ситуацию общественники решили в формате неофициального общения с начальником Управления администрации президента по внутренней политике.
Впервые за много лет теперь уже бывшим представителям неправительственных организаций удалось поговорить с чиновником, который занимается общественными объединениями в Южной Осетии. На встрече речь зашла и о новом варианте Закона о некоммерческих организациях, принятого парламентом в мае 2014 года. Напомним, что поправки в закон предполагают более подробную отчетность перед Минюстом НПО, финансируемых из иностранных источников. Кроме того, разработчики законопроекта предлагали именовать такие организации «иностранными агентами». Только «АСЭКР» Дины Алборовой, которая находится на стадии юридической ликвидации, и уже закрытая организация Лиры Козаевой «Ассоциация женщин Южной Осетии за демократию и права человека» выразили тогда публично свой протест. В итоге парламент решил заменить термин «иностранный агент» на «иностранный партнер».
Your browser doesn’t support HTML5
Чем «иностранный агент» отличается от «иностранного партнера»?
Мурат Ванеев, который возглавляет Управление по внутренней политике администрации президента, так объяснил необходимость этих изменений:
«Тут прозвучало, что власть формирует в глазах населения образ агентов, шпионов. Абсолютно нет! Отношение нашего управления однозначно в том, что никто из вас сегодня не числится у нас за галочкой шпион и так далее. Мы не эту сторону рассматриваем, когда говорим про НПО. Мы говорим про то, что, учитывая большую роль НПО в жизни государства, мы также понимаем, что через эти НПО приходят беды во многие страны. Никто не отменяет еще так называемую пятую колону. Наиболее легко это все внедряется в государстве через НПО. Потому что шпиона или агента можно завербовать для каких-то разовых акций, а НПО легче использовать, эффективнее, потому что они создают определенную сеть. Это все может быть теоретически. И обычно, когда мы хотим наладить работу с НПО, мы хотим отследить именно эту вещь. Чтобы не то что сознательно попали под влияние, но чтобы вы не стали объектом спекуляций или манипулирования».
Моя задача, добавил Ванеев, сделать так, чтобы был грамотный, сбалансированный подход к НПО и религиозным объединениям. При этом он отметил, что пока «мы не можем найти баланс в наших взаимоотношениях». О непредвзятом отношении власти к общественным организациям, по мнению Ванеева, говорит и последнее послание Леонида Тибилова, в котором речь идет о сотрудничестве и финансировании социально значимых общественных проектов.
Причиной всех неприятностей НПО в последнее время, по словам Лиры Козаевой, стал грузино-осетинский диалог «Точка зрения», начатый в 2008 году под эгидой международных организаций. Югоосетинские власти усмотрели в этом некую угрозу, что вылилось в преследовании отдельных участников формата. Между тем, по мнению общественников, это была единственная неофициальная площадка, где они не только отстаивали позиции республики, но и могли решать, к примеру, проблему освобождения пожизненно заключенных в Грузии граждан Южной Осетии.
Звучали и более смелые предположения. Один из лидеров действующих НПО сказал:
«После судьбоносного признания республики складывается такое впечатление, что у нас появились искусственно созданные проблемы, которые заставляют нас вертеться вокруг них. Естественно, работу НПО нужно проверять, кто и как работает. Но мы, НПО, тоже неправильно организовали свою работу, поэтому и стали объектами для легкого битья. Скорее всего, из Москвы была команда промониторить деятельность НПО, которые сотрудничают с международными организациями. Но на местном уровне, чтобы упростить себе задачу, взяли скопировали российское законодательство, (несмотря на разность ситуации, ведь Россия – мощнейшая держава, где работают около 700 тысяч НПО и Россию действительно пытаются сожрать), – и решили, что куда легче посодействовать блокированию таких НПО».
Уже после ликвидации своей организации, говорит Лира Козаева, она еще раз убедилась: неправительственный сектор Южной Осетии не в состоянии противостоять власти:
«В данном случае обвинять власти не нужно. Это – слабое гражданское общество, которое не умеет защищать свои интересы. Власть защищает свои интересы вот таким образом. Мне, может, это не нравится, но почему мы не противостоим ей? Потому что у нас каждое НПО само за себя».
Козаева отметила, что, к сожалению, гражданское общество республики с каждым годом становится все слабее. На этом фоне позиции прикормленных властью НПО будут только усиливаться.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия