ПРАГА---Президент Турции Эрдоган поговорил по телефону с президентом России Владимиром Путиным. Как сообщается официально, Эрдоган объяснил смысл своих слов о том, что он намерен свергать Башара Асада. Неофициально это интерпретируется как то, что Эрдоган забрал свои слова назад. Что на самом деле могло обсуждаться в разговоре двух лидеров и какие в связи с этим видятся сирийские продолжения, – об этом мы поговорим с востоковедом Еленой Супониной.
Вадим Дубнов: Елена, что на самом деле могло означать это различие интерпретаций, что мог сказать (Реджеп) Эрдоган в ответ на вопрос Владимира Путина и что, собственно говоря, за вопрос мог задать Путин по поводу слов Эрдогана?
Елена Супонина: Никаких подробностей этой беседы нет, а все, что мы слышим, – это только интерпретации. Версия о том, что Эрдоган сказал нечто совпадающее с позицией России по Сирии, для меня выглядит не очень убедительной хотя бы потому, что буквально накануне министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу на встрече с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым опять выразил критику в адрес президента Сирии Башара Асада и напомнил о том, что тот, по мнению Турции, совершил военное преступление и поэтому-то, как считают турки, должен быть наказан.
Your browser doesn’t support HTML5
Что ответил Эрдоган, и о чем его спросил Путин
Но дальше этого министр иностранных дел Турции не пошел, не стал говорить о том, какова должна быть политическая судьба президента Асада – это как бы осталось за скобками, т.е. турки не проговаривают до конца свою позицию. То, что слетело с уст президента Эрдогана несколько дней назад на конференции, посвященной проблеме Палестины и Иерусалима, однако больше проясняет ситуацию. Похоже, что позиция Турции по Сирии не сильно изменилась, они не видят Башара Асада в дальнейшем президентом Сирии, но старательно обходят этот вопрос, чтобы не портить улучшающихся отношений с Россией
Вадим Дубнов: Но сколько можно тянуть с определением ясности, потому что рано или поздно все-таки позиции Москвы и Анкары обнаружат свои непримиримые противоречия, и насколько они непримиримые?
Елена Супонина: Противоречия пока остаются большими. Насколько они непримиримы, – это зависит от ситуации на фронтах. Да много от чего зависит: хотя бы о того, что к власти в США пришел Дональд Трамп, а не кандидат от демократов Хиллари Клинтон – при ней, наверное, турки бы сразу ужесточили свою позицию и сняли эту маску дипломатической игры. При Дональде Трампе они будут приглядываться, будут более осторожными и будут продолжать курс на потепление отношений с Россией. Я согласна, что рано или поздно эти разногласия снова дадут о себе знать, но пока стороны умело лавируют и дипломатично оставляют все разногласия за скобками, ведь разногласия касаются не только судьбы Асада, но и многих других вопросов, связанных с Сирией. Например, турки считают многие курдские организации «террористическими». Почему кавычки? – потому что Россия их таковыми не считает. Россия полагает, что курды – это хорошая опора в борьбе с терроризмом, а один из лидеров сирийских курдов Салих Муслим – частый гость в Москве. Для Турции это неприятно, они пытались раньше повлиять на позицию России – не получилось. Теперь уже не пытаются, но и Москва не меняла своей позиции – Россия как сохраняла свои исторические отношения с курдами, так и будет сохранять.
Вадим Дубнов: Когда вы говорите о том, что все покажет положение на фронтах, правильно ли я вас понимаю, что эта неопределенность перекладывается на степень военных успехов. Сейчас все зависит от того, кто выиграет друг у друга битву за Алеппо. Правильно ли вас так интерпретировать?
Елена Супонина: Турция и Россия никак сейчас не конкурируют за Алеппо. Турция обозначила свои интересы на севере Сирии, а Россия как бы признала эти интересы, хотя правительству Сирии это не очень понравилось. Нет, скорее, интерпретировать можно иначе, а именно: чем сильнее позиции той или другой стороны на фронтах (я имею в виду, в частности, правительство Сирии, которое поддерживается Россией и Ираном), тем больше другие игроки считаются с интересами этой стороны. Т.е. Турция признает, что правительство Сирии продвигается, одерживает успехи. Турция понимает, что Асада поддерживают Россия и Иран, и Турция пока готова признавать за ними это право. Но в то же время Турция не скрывает своей поддержки некоторым оппозиционным группировкам, выступающим против Асада, – вот такая тонкая игра получается. Пока стороны очень мудро рисуют такие красные линии, за которые не позволяют заходить друг другу. Ни в коем случае ни о какой конфронтации не идет и речи.