Выставка тбилисского художника, который при жизни сжег около тысячи своих картин, открылась накануне в Национальной галерее им. Дмитрия Шеварднадзе. Она посвящена 125-летию со дня рождения и 50-летию со дня смерти Александра Бажбеук-Меликова.
Обходя четыре зала экспозиции, не покидает ощущение, что это работы не одного, а разных художников. Здесь много женских образов – чувственных, откровенных и притягательных. Каждая работа, на которой изображена женщина, говорит куратор выставки Ирена Оганджанова, пронизана эротизмом – вне зависимости от того обнажена натура, полуобнажена или вовсе одета.
Даже портрет дочери Александра Бажбеук-Меликова от первого брака – Лавинии не похож на портрет дочери в его классическом представлении. Это красивая, даже величественная женщина с почти сросшимися черными бровями и тоненькими усиками над верхней губой. Армянская Фрида Кало, говорит Ирена.
Your browser doesn’t support HTML5
«Непридворный» художник Александр Бажбеук-Меликов
Мужчины здесь тоже представлены, правда, они в меньшинстве, и у них намного меньше общего, чем у изображенных Бажбеуком женщин. Портрет Авто Варази, например, кажется намного эмоциональнее, нежнее и живее, чем соседствующий с ним «Портрет мужчины». И совсем иной, написанный художником портрет Ладо Гудиашвили, висит напротив – резкий, контрастный, грубый. Разница, объясняет Ирена Оганджанова, в периоде создания картин. Она показывает одну из самых ранних работ Александра Бажбеук-Меликова – пейзаж Армази:
«Это тот период, когда Бажбеук, Зданевич и Гудиашвили выходили на пленер. Сзади этой картины, на обратной стороне есть дарственная надпись: «Илье от Саши Меликова». Так что эта картина была подарена Илье Зданевичу, с которым они дружили. Здесь у нас представлено несколько ранних работ Бажбеука. Все они отличаются друг от друга. Это процесс поиска молодого художника. К сожалению, таких работ осталось очень мало. Но из того, что мы видим, мы понимаем, насколько большой путь он прошел. А начинал он с экспериментов».
Александр Бажбеук-Меликов редко писал на заказ, рассказывает Ирена, из-за чего жил достаточно бедно. Заказные работы Бажбеука легко узнаваемы. Несмотря на то что написаны они, как правило, эмоционально скупо, говорит Ирена, художник и в них неизменно вносил живописные детали – это могли быть фон, платок или еще какой-нибудь нюанс, выдающий любовь художника к мазку и цвету.
В своих письмах к дочери Лавинии, которые были опубликованы в книге Ирины Дзуцовой «Жил-был художник», Бажбеук много писал об этом:
«Моя радость, моя утешительница Лавиния-джан!
Сейчас ровно 6 часов вечера, с часу дня я священнодействую: ты, конечно, догадываешься, о чем веду речь – безусловно, о красках, ибо краски я несравненно больше люблю, чем свои работы, ибо в них – мечта, в них еще не осуществившиеся возможности...
...Бесконечное тебе спасибо, особенно за некоторые, о которых я мечтал давно. Кобальт фиолетовый на вид, может быть, тебе не особо нравится, т.к. похож на чернила, но если бы ты знала, какой он с белилами для голубоватых теней тела, особенно, если поджелтить кадмием желтым»...
За свою любовь к цвету и мастерство Бажбеука можно считать грузинским колористом номер один, говорит арт-критик, доктор философских наук Давид Андриадзе:
«Он обращался с масляной краской, как ювелир с золотом. В своих письмах дочери Лавинии он пишет, что накануне работал с самого утра до вечера. Вернувшись домой, он нашел посылку, которую прислала ему дочь – краски лефранк – это французские краски, которые тогда было очень трудно достать. И вот он пишет, как он, словно маленький мальчик, когда ему было уже за 70, доставал и снова клал обратно краски, как делал это снова и снова. Каждый тюбик краски был для него драгоценным инструментом. Живопись была для него сакральным актом».
Александр Бажбеук-Меликов был требователен к себе и к собственному искусству. По словам арт-критика, он при жизни собственноручно уничтожил около тысячи своих работ. Как только стена в его небольшой мастерской заполнялась картинами, он снимал то, что казалось ему лишним, и сжигал. Бажбеук полагал, что у него не должно было быть более 100 работ.
Практически так и получилось. Сегодня в Грузии, говорит Ирена Оганджанова, находится около ста работ художника, 96 из них были выставлены на экспозиции, примерно столько же разбросаны по музеям и частным коллекциям в разных странах мира.