Ингушские дальнобойщики добровольно свернули лагерь протеста, располагавшийся на федеральной трассе, и разъехались по домам. В течение нескольких недель они принимали участие в общероссийской забастовке водителей большегрузных машин, выступающих за отмену системы «Платон».
К общероссийской стачке дальнобойщиков ингушские водители большегрузных машин подключились в первых числах апреля. Сначала у них возникли небольшие проблемы с выбором места лагеря. С первой точки на федеральной трассе «Кавказ» в районе административной границы между Чечней и Ингушетией дальнобойщиков попросили уехать сотрудники ингушской полиции. Проехав колонной вдоль всего республиканского участка федеральной трассы, протестующие выбрали новую точку на трассе в районе селения Яндаре, у поворота в сторону города Карабулака. Каждый проезжающий мог видеть выстроившиеся в шеренгу фуры с плакатами «Нет Платону», «Ингушетия против Платона» и т.д. Не замечали акцию протеста только представители власти. Или делали вид, что не замечают. Один раз к дальнобойщикам приезжали журналисты республиканского телевидения, но сюжет о бастующих в новостных программах так и не появился. Благо никто не пытался разогнать лагерь силой. Информационную блокаду пробивали через интернет. Ролики с бастующими водителями выкладывались на YouTube, а затем их распространяли через социальные сети.
Your browser doesn’t support HTML5
Отступили, но не уступили
Требования ингушских дальнобойщиков не отличались от требований бастующих в других регионах России, за исключением политических лозунгов, которые в Ингушетии не выдвигали. Главная претензия – полная отмена системы «Платон». «Работать стало невыгодно, дальнобойщики доведены до нищеты», – объясняли протестующие причину, толкнувшую их на крайний шаг. В среднем в год каждый водитель большегруза вместе с акцизами, налогами и расходами на топливо платит государству более 300 тысяч рублей. Если к этому добавить оплату по системе «Платон», то сумма расходов увеличивается до 500 тысяч рублей с машины. «Мы же не миллионеры ежегодно выкладывать такие суммы», – справедливо возмущается один из протестующих. – При этом надо учитывать и то, что с прибыли, которая остается нам, деньги тратятся на питание в дороге, техническое обслуживание транспорта, покупку запчастей и другие незапланированные расходы. А на что тогда жить?» На этот вопрос ответ никто не дает. Водители большегрузов уверены в том, что это только пока рост оплаты по системе «Платон» коснулся тяжелых машин грузоподъемностью свыше 12 тонн, в дальнейшем, по их мнению, повысят оплату и для средне- и малотоннажных грузовиков. Для небольших компаний и частников этот бизнес становится невыгодным.
19 апреля председатель российского правительства Дмитрий Медведев в ходе ежегодного отчета перед депутатами Госдумы РФ, комментируя ситуацию с забастовкой дальнобойщиков, заявил: «Если говорить о тех, кто сейчас находится в состоянии так называемой забастовки, то это приблизительно 480 человек. Обращаю внимание, что в системе "Платон" зарегистрированы 800 тысяч автомобилей. То есть, иными словами, это довольно небольшое число людей».
Возможно, такая оценка российского премьер-министра обескуражила бастующих водителей в Ингушетии, и они приняли решение с 20 апреля свернуть лагерь под Карабулаком и разъехаться по домам. К тому же несколькими днями ранее аналогичное решение приняли их коллеги в Краснодарском крае, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии. Региональные власти решить проблему дальнобойщиков не в силах, а федеральные продолжают не замечать масштабы забастовки. Лидер Объединения перевозчиков России Андрей Бажутин в интервью изданию РБК сказал о том, что число дальнобойщиков, бастующих из-за несогласия с системой «Платон», в России достигает минимум 2,5 тысяч человек.
Прекращение публичной акции вовсе не означает, что все протестующие сразу начнут платить налоги по системе «Платон», но и оставаться долгое время без работы водители тоже не могут. Если правительство не отменит непосильные сборы, дальнобойщики вынуждены будут повысить тарифы оплаты за перевозки, что, в свою очередь, приведет к повышению цен на перевозимые товары. И даже если некоторые частники вынуждены будут уйти с этого рынка, снижение конкуренции среди грузоперевозчиков все равно приведет к росту цен, в том числе и на товары первой необходимости.