Гражданская активистка из Ленингора Тамара Меаракишвили находится под следствием. Она подозревается в клевете на ленингорское отделение правящей партии «Единая Осетия». Иск против активистки подал «единоос» Спартак Дряев.
Тамара Меаракишвили говорит, что сегодня к ней в Ленингор приезжала съемочная группа из Цхинвала во главе с председателем Госкомитета информации и печати Марией Котаевой. Как ей позже рассказали соседи, журналистов сопровождал председатель ленингорского отделения партии «Единая Осетия» Виталий Мамитов. Не застав ее дома, съемочная бригада отправилась к дому родителей, расспрашивали мать, где Тамара и почему она не знает ее местопребывание. По словам очевидцев, гости из Цхинвала также посетили Дом детского творчества, которым раньше руководила гражданская активистка.
Тамара Меаракишвили говорит, что даже если бы журналисты застали ее дома, она все равно не смогла бы общаться с прессой, и на это есть причины:
Your browser doesn’t support HTML5
Тамара Меаракишвили пока закрыта для прессы
«Простите, но я какое-то время не буду общаться с прессой, в том числе и с «Эхом Кавказа». Причиной тому мой адвокат, который будет представлять мои интересы в ходе расследования уголовного дела. По нашим с ним договоренностям, без его разрешения я не должна ни с кем общаться».
В целом, говорит Тамара, она не чувствует себя одиноко. Многие в Ленингоре подходят к ней и выражают свое сочувствие. Со словами поддержки звонят из Цхинвала представители гражданского общества и просто друзья. Ее дело взяли под контроль некоторые депутаты югоосетинского парламента, говорит Тамара Меаракишвили:
«Сегодня позвонил Народный защитник Южной Осетии Инал Тасоев и предложил встретиться, сказал, что готов меня выслушать, обсудить мои проблемы. Мы договорились, что он приедет завтра на встречу в Ленингор».
Напомним, гражданская активистка Тамара Меаракишвили обвиняется в клевете на партию власти «Единая Осетия» в лице ее ленингорского районного отделения. Югоосетинские эксперты говорят, что не припоминают, чтобы по обвинению в клевете на политическую партию подавали иск или заводили уголовное дело. В России дела такого рода также возбуждаются крайне редко из-за сложности их доказать, говорит правозащитник Варвара Пахоменко:
«Клевета – это заведомо ложная информация. Т.е. человек знал, что он врет в данный момент, и все равно врал. Задача следствия – доказать этот момент, а это очень трудно доказуемо. Поэтому в России в основном возбуждаются административные дела по защите чести, достоинства и деловой репутации. Но с ними тоже есть сложности, потому что истец должен доказать, что он реально понес некий ущерб. Например, из-за того, что про него так сказали, его уволили с работы, либо он заболел от нервных переживаний или еще что-то. То есть что потерпевший понес какой-то ущерб, а не просто обиделся.
– А как вам эта история с этической стороны?
– Если люди находятся во власти, то к ним значительно меньше толерантности в плане высказываний. Они могут подвергаться публичной критике в значительно большей степени, чем обычные граждане. Про это есть решение Европейского суда, и это вполне себе распространенная практика».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия