Сегодня в Грузии отмечают День толерантности. Это событие в Грузии отметили мероприятиями по всей стране, ему же посвятил свое выступление президент Георгий Маргвелашвили. Профильные НПО между тем говорят о неправильной политике государства, которая провоцирует трения на межнациональной и религиозной почве.
Согласно решению ООН, Международный день толерантности отмечается в мире с 1996 года. На протяжении всей недели по всей Грузии прошли специальные мероприятия, посвященные этому событию.
Президент Георгий Маргвелашвили распространил специальное заявление, в котором говорится:
«Толерантность и религиозная терпимость – непрерывные традиции нашей истории. На протяжении веков на этой земле бок о бок жили и продолжают жить люди разных национальностей и вероисповеданий, которые совестными усилиями строят завтрашний день нашей родины. Мы должны проявлять заботу, чтобы хранить и приумножать полученное наследство по заветам великого Ильи Чавчавадзе, посвященным Грузии: «Земля мира и свободы совести – для всех!»
Your browser doesn’t support HTML5
Толерантность по-грузински
Специальные мероприятия прошли в аппарате Народного защитника Грузии и в Агентстве по вопросам религий. В связи с этим днем по решению Общественного вещателя Грузии информационные выпуски будут выходить на семи языках.
В то же время правозащитные организации считают, что ситуация в Грузии с проявлением терпимости по отношению к национальным или религиозным меньшинствам далека от желаемой, хотя власти и декларируют свою приверженность к общемировым ценностям. По мнению директора Института толерантности и многообразия Эки Читанава, в постсоветской Грузии наблюдается резкий крен в сторону боязни и нетерпимости в отношении людей другой национальности, вероисповедания и цвета кожи. Эксперт считает весьма показательной вчерашнюю инициативу главы Агентства по религиям Зазы Вашакмадзе, который призвал придать грузинской толерантности статус памятника нематериального культурного наследия:
«Это агентство было основано в 2014 году и с первого дня попало под огонь критики правозащитных и религиозных организаций. Мы полагали, что его основной целью будет обеспечение свободы вероисповедания, а не контроль над религиозными объединениями. Но вышло наоборот: в стратегии религиозной политики государства, разработанной агентством, речь шла о разделении на традиционные и нетрадиционные конфессии. Но и это не все – представители нацменьшинств, проживающих в приграничных областях Грузии, были признаны источником опасности. Разумеется, говорить в этих условиях о каком-либо памятнике наследия можно только с иронией».
В целом, по словам Эки Читанава, разжиганию религиозной и прочих видов нетерпимости способствует политика государства, направленная на доминирование одной конфессии:
«До установления советской власти Грузия никогда не была моноэтнической и монорелигиозной. Напротив, грузинские цари, общественные деятели и духовенство весьма спокойно относились к этому вопросу. Тоталитарное прошлое уничтожило цвет нации и духовенства, а последующий за нею распад СССР и хаос 90-х породил совершенно новое, агрессивное мышление. Из-за неправильной государственной политики грузинская церковь постепенно приобрела доминирующий статус, что нашло отражение в предоставлении ей субсидий и других материальных ценностей в ущерб другим конфессиям. Получилась своеобразная связка: политики подкармливают церковь, а та в свою очередь предоставляет государственным деятелям и политикам свою долю легитимации в глазах общественности».