По аналогии со спектаклем «Кьоджинские перепалки» по пьесе Карло Гольдони мне пришло в голову назвать происходящее в последние недели вокруг памятника в шотландском городке так: «Килмарнокские перепалки».
Итак, напомню, что посол Грузии в Великобритании Тамар Беручашвили в интервью СМИ победно отрапортовала: «Мемориал абхазам, павшим в войне с Грузией в 1992-1993 годах, установленный в шотландском городе Килмарнок в середине 90-х, будет демонтирован». Это решение городского Совета было принято, по словам посла, после ее встреч и бесед с властями Великобритании и входящей в нее Шотландии.
После возмущенной реакции в Абхазии, в частности заявления ее внешнеполитического ведомства, замминистра иностранных дел Грузии Давид Дондуа 16 ноября, по сообщению интернет-издания netgazeti, отметил на встрече, организованной Народным защитником Грузии (цитирую с сохранением стиля оригинала): «Никто не подразумевал снесение или демонтаж мемориала. Мы просто указали местным властям, что этот мемориал содержал политизированную символику и не соответствует той политике, которая есть у Великобритании по отношению суверенитета и территориальной целостности Грузии. С учетом этого местные власти пообещали привести все в соответствие. С этой целью проведен временный демонтаж, после исправления его вернут на свое место».
Your browser doesn’t support HTML5
Килмарнокские перепалки
Тут возможны лишь два варианта. Либо господин Дондуа не читал, что заявляла ранее в СМИ его подчиненная Беручашвили (см. цитату выше), либо он сделал вид, что не читал. Не исключаю, хотя и не могу это утверждать уверенно, что одним из факторов, повлиявших на позицию Давида Дундуа, стала реакция и части грузинского общества. (Сужу по словам некоторых грузинских интернет-пользователей в «Фейсбуке».) В самом деле, не входит ли в явное противоречие с политикой по «наведению мостов» с абхазами этот «успех грузинской дипломатии»? Ведь хорошо известно, как болезненно воспринимаются во всех обществах вопросы, связанные с памятью о павших.
Какой же корректировке может быть подвергнут мемориал, установленный в одном из парков Килмарнока? Подпись на камне крупными буквами, которую хорошо видно на фото, в переводе с английского гласит: «В память о тех из нашего города-побратима Сухуми, кто погиб в абхазско-грузинском конфликте 1992-1993 годов». Как видим, надпись очень нейтральная, больше того – название столицы Абхазии дано здесь в той грузинской транскрипции, которая употреблялась в Абхазии с 1936 года по 1992-й, а в Грузии и других странах, не признавших независимость Абхазии, употребляется и по сию пору. Ясно, что роль «красной тряпки для быка» тут выполнило изображение флага Абхазии в верхней части камня; именно основываясь на этом, видимо, госпожа Беручашвили и заявляла, что это «памятник абхазам».
Мне кажется, вполне логично предположить, что «исправление» монумента может свестись к тому, что с него уберут изображение абхазского флага. Но это, как говорится, не ходи к гадалке, и о чем уже писали СМИ, вызовет новую протестную волну в Абхазии. Вариант, который бы устроил обе стороны, после разразившего скандала мне очень трудно себе представить. И наверняка, говорят, этот вопрос станет темой для разговора на очередном раунде Женевских дискуссий.
Известные и в Грузии, и в Абхазии западноевропейские участники миротворческого процесса на Южном Кавказе – Бруно Коппитерс, Джонатан Коэн, Елена Кук, Мауриция Дженкинс, Рэйчел Клогг, Томас де Ваал, Сабина Фишер и другие – между тем отметили в своем опубликованном позавчера совместном заявлении поспешность предпринятого шага. Они пишут:
«Мы сожалеем, что мемориал, посвященный погибшим в Абхазии, по-видимому, был демонтирован без предварительных консультаций с теми, кто имеет с ним историческую и эмоциональную связь. Мы понимаем, что Совет Ист Эйршира пока не принял никакого решения, и мы призываем все заинтересованные стороны восстановить памятник на прежнем месте, а затем мог бы состояться диалог для поиска взаимоприемлемых и уместных способов выражения уважения памяти всех жертв насилия начала 1990-х годов. Мы призываем все стороны уважать память погибших в войне, искать конструктивные способы решения вопроса о наследии прошлого и добиваться прочного мира в регионе».
Что касается реакции различных организаций в самой Абхазии, то было, в частности, заявление Общественной палаты республики. В заявлении общественной организации «Аруаа» сказано: «Есть абхазская пословица о человеке, не обуздавшем коня, который срывал свою злость на седле». По мнению авторов заявления, борцы с памятником в Килмарноке напоминают именно такого человека. А в заявлении партии «Форум народного единства Абхазии», перечисляя случаи «побед» грузинской дипломатии, вспомнили: «Чего стоит один только факт, что дирекция мемориального дома-музея Шандора Петефи в Кишкереше была строго предупреждена за то, что она, без согласования с грузинскими властями, установит бюст великого абхазского писателя Баграта Шинкуба в парке скульптурных портретов лучших переводчиков прославленного венгерского поэта?»
Особо хочу остановиться на совместном заявлении более десяти общественных организаций, представляющих так называемое гражданское общество, – Центра гуманитарных программ, Ассоциации женщин Абхазии, Сухумского Дома юношества, Ассоциации «Инва-содействие», Детского фонда Абхазии, «Национальные ресурсы», «Асаркьа» и других. Объясню, почему «особо». Дело в том, что сразу, как только появилось сообщение про решение о демонтаже памятника, в абхазском сегменте соцсетей появились, среди прочих, и ехидные комментарии в адрес абхазских «энпэошиков», которые участвуют в так называемых миротворческих европейских программах. Как будто те брали некие «социалистические обязательства», что со стороны Тбилиси подобных шагов не будет предприниматься, и несут теперь за происшедшее свою долю ответственности.
Понятно, что это наши «внутренние разборки». Но прозвучало даже совсем странное сомнение в том, что «энпэошники» подадут свой голос протеста. Приведу несколько цитат из их заявления:
«Последние инициативы грузинской дипломатии, приведшие к демонтажу в шотландском городе Килмарноке мемориала погибшим в грузино-абхазской войне, а также сопровождающая их агрессивная риторика грузинского посла в Великобритании Т. Беручашвили наносят удар по усилиям западных посредников, вовлеченных в процесс мирного урегулирования. Эти усилия были направлены на восстановление доверия и налаживание подорванных отношений между Грузией и Абхазией. Однако действия г-жи Беручашвили могут полностью дискредитировать такой подход…Основной причиной отсутствия реальных результатов и достижений в рамках Женевского процесса является то обстоятельство, что Грузия упорно отказывается признать Абхазию и Южную Осетию сторонами конфликта. Пытаясь предать забвению войну 1992-1993 гг. и ограничить обсуждения на Женевских дискуссиях лишь войной августа 2008 г., официальный Тбилиси сводит все проблемы к грузино-российским противоречиям. Такая трактовка событий препятствует достижению прогресса в урегулировании конфликтов с Южной Осетией и Абхазией и, в частности, позволяет Тбилиси уклоняться от подписания Соглашения о неприменении силы, которое позволило бы не только гарантировать долгосрочный мир, но и могло бы стать важным фактором укрепления доверия».
Представители общественных организаций Республики Абхазия считают необходимым отмену официальным Тбилиси закона о так называемых оккупированных территориях, что является необходимым условием для прямых переговоров между Абхазией и Грузией при участии международных посредников.
Реальные шаги по деизоляции Абхазии, которые обеспечат всем гражданам РА право на свободу передвижения и восстановят справедливость в отношении прав и возможностей граждан Абхазии; разблокирование транспортных коммуникаций – Сухумского аэропорта, железной дороги, морских портов Абхазии, что способствовало бы оживлению экономики на всем Южном Кавказе и созданию более здоровых условий для сотрудничества в регионе.
Представители общественных организаций уверены, что «решение этих и других вопросов, непосредственно влияющих на повседневную жизнь людей, поможет преодолеть те препятствия, которые воздвигают на пути к достижению мира и стабильности недальновидные политики, и позволит перевести грузино-абхазский диалог в конструктивное русло».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия