Директор владикавказского логистического центра ТИС Вахтанг Джигкаев, как и подавляющее большинство местных экспертов, главным экономическим событием считает ноябрьскую встречу президентов Анатолия Бибилова и Владимира Путина. Это политическое мероприятие неслучайно попало в разряд экономических событий. Во время встречи Владимир Путина заявил о необходимости поддержать реальный сектор Южной Осетии и о том, что Россия открывает для югоосетинского предпринимателя свой рынок.
Уже после этой встречи российско-югоосетинская межправительственная комиссия утвердила инвестпрограмму на 2018-2019 годы, в рамках которой впервые Москва выделила один миллиард рублей для льготного кредитования реального сектора экономики.
Это новое, говорит Вахтанг Джигкаев, до сих пор инвестпрограмма была, в принципе, программой по восстановлению разрушенных жилья и инфраструктуры, но она не предполагала финансирование бизнес-проектов. Для этих целей уже в бытность кураторства Владислава Суркова было создано специальное инвестиционное агентство, которое за четыре года своего существования кредитовало лишь шесть бизнес-проектов: мясоперерабатывающее производство «Растдон», «Сады Ирыстона», кафе «Винченцо», торгово-развлекательный центр ООО «Империал Плюс», производство бутилированной воды ООО «Натурплант» и ООО «Ир Базальт» на общую сумму всего 969 миллионов рублей.
Your browser doesn’t support HTML5
Оттепель на миллиард
Теперь, говорит Вахтанг Джигкаев, и новый формат российской помощи, и какие-то собственные инициативы югоосетинского правительства производят впечатление, что намечтается переход от практики финансирования отдельных проектов к некой системной поддержке бизнеса:
«В Южной Осетии создан фонд поддержки бизнеса. Как заявлено, пять процентов собственных доходов республики будет идти в фонд поддержки предпринимателю. Речь идет о небольших проектах – до одного миллиона рублей. Плюс к этому российская помощь, которая заявлена в размере одного миллиарда рублей в год на финансирование коммерческих проектов. Молодец наш президент, что он смог это пробить, но посмотрим, как это будет реализовываться. Эти и другие инициативы вкупе складываются в какую-то положительную динамику. Конечно, это не сингапурский прорыв, но очевидно, что действия нашего правительства носят позитивный характер».
Еще один экономический итог 2017 года – создание «Югоосетпотребнадзора» и подписание соглашения с Россией, по которому она признает югоосетинскую сертификацию товаров. Таким образом, говорит Вахтанг Джигкаев, впервые после развала СССР местная продукция становится легальной и получает доступ на российский рынок.
До сих пор ограничения на местную продукцию были главным тормозом развития сельского хозяйства и перерабатывающих производств, говорит Вахтанг Джигкаев:
«Одна из основных проблем экономического развития республики – это слишком узкий внутренний рынок, который формирует маленькое население с низкой платежеспособностью. Поэтому, когда человек решает создать свое производство, первое, с чем он сталкивается, – незначительные возможности по продажам. А так как республика в основном сельскохозяйственная, то и попыток было много создать какие-то фермерские хозяйства, садоводческие производства и т.п. И все они сталкивались с жесткими ограничениями на ввоз продукции в Россию. Приведу пример. Я недавно разговаривал с директором мясоперерабатывающего производства «Растдон». По его словам, если работать только на внутренний рынок, то они не достигают даже 10% заявленной мощности завода».
Пока в начале декабря, что называется, в эксклюзивном порядке сертификаты на свою продукцию получила компания «Растдон». В Цхинвал приезжали специалисты Роспотребнадзора, они исследовали продукцию, осмотрели производство и т.д. Но в перспективе, по всей видимости, уже в следующем году с помощью российских коллег в республике будут созданы собственные лаборатории, заключения которых будут признаваться в России, и сертификация товаров станет доступной для местного производителя. По мнению российского экономиста, сотрудника Института экономики РАН Александра Караваева, сертификация товаров на территории республики сулит стране большие перспективы:
«Любые действия со стороны государства, институализирующие отношения в каком-либо из секторов экономики, сразу позволяют привлечь туда больше инвестиций. Кроме того, на перспективу возможности открытия транспортных коммуникаций с Грузией это позволит югоосетинской экономике перерабатывать часть продукции, которая будет идти из Грузии под свои сертификаты. Это позволит на территории Южной Осетии создать кластер по переработке аграрной продукции. Понятно, что сейчас на территории республики перерабатывающих предприятий раз-два и обчелся, но если будут созданы условия, то она может стать важным узловым звеном между Грузией и Россией».
Если мы говорим, об экономике, в том числе, и как о некой совокупности отношений между бизнесом и государством, то здесь, считает Вахтанг Джигкаев, нельзя не отметить и то, как изменились эти отношения в прошлом году.
Новый президент, по сути, повинился за недобросовестное отношение государства к предпринимателю и заявил, что именно в этом он видит причины тому, что республика не привлекательная для инвестора. Он заявил о своем намерении исправить ситуацию, сделать республику привлекательной для инициативных людей.
По наблюдениям Вахтанга Джигкаева, в последнее время в республике действительно меняется отношение к бизнесу:
«Те, кто умудрился сколотить какую-то собственность, обзавестись магазином или цехом, считались неприличными людьми, которые что-то там плохое делают. Считалось, что с ними можно поступать как угодно, и ничего страшного в этом нет, поэтому собственность часто переходила из рук в руки. И вот теперь впервые начинается какой-то диалог между властью и экономическим сообществом. В последнее время я вижу, как доступен стал президент для неформальных лидеров экономического сообщества – можно подняться к нему в кабинет и решить вопрос».
В отличие от Вахтанга Джигкаева российский политолог Владимир Новиков сдержан в оценках потеплевших отношений между югоосетинской властью и бизнесом:
«То, что сказал Анатолий Бибилов, – это разумные и правильные вещи, их должен произносить любой глава государства, который заботится об инвестиционном климате. Другой момент, что нужен следующий шаг – это институционализация этих пожеланий в конкретные законопроекты, конкретные постановления кабинета министров и другие соответствующие акты. И, наконец, таким образом настроить работу чиновничьего аппарата, чтобы конкретные документы и решения все-таки проводились в жизнь, а не застревали вот на этом среднем чиновничьем уровне».
И все-таки в большей части все это пока экономические прожекты, намерения, которые традиционно в России, а теперь и в Южной Осетии преподносятся как едва ли не свершившиеся факты. Это такие новости завтрашнего дня. Но их нельзя называть экономическим результатом до тех пор, пока будет видно то, ради чего предпринимались все эти действия, о которых говорили сегодня эксперты, – какие-то ощутимые, измеряемые перемены к лучшему.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия