Эксперты, наблюдающие за продвижением российско-грузинского «Соглашения об основных принципах механизма таможенного администрирования и мониторинга товарооборота» отмечают одну закономерность: как только Москва и Тбилиси демонстрируют готовность продвинуться в его реализации, их усилия нивелирует Цхинвал.
В заявлении МИД Южной Осетии говорится:
«Возможность практической реализации положений этого соглашения, затрагивающего интересы Южной Осетии в сфере экономики, безопасности, экологии, напрямую зависит от результатов прямых переговоров заинтересованных в открытии транспортного коридора региональных акторов с официальными властями Республики Южная Осетия и формирования соответствующей правовой базы для дальнейшего равноправного сотрудничества в этом проекте... Какие-либо другие пути, включая попытки оказания политического или экономического давления, в решении этого вопроса не имеют перспективы».
Your browser doesn’t support HTML5
Бибилов обозначил свой подход к российско-грузинским переговорам
Российский политолог Николай Силаев считает, что таким образом югоосетинский президент Анатолий Бибилов пытается извлечь выгоду из российско-грузинских переговоров:
«В данном случае Анатолий Бибилов извлекает выгоду из российско-грузинских переговоров о транспортном коридоре. Он заявляет, что у Южной Осетии есть свой подход к этому вопросу, что она здесь все-таки существует как независимое государство, и к ее мнению нужно прислушиваться и России, и Грузии, и всем, кто, так или иначе, имеет отношение к соглашению от 9 ноября 2011 года. Мне кажется это вполне разумной в ее положении реакцией на это обсуждение, которое идет в Москве и Тбилиси».
В 2011 году, когда Россия вступала во Всемирную торговую организацию, Грузия, к тому времени уже член ВТО, поставила условия, на которых была готова дать свое согласие. Тбилиси потребовал, чтобы Москва пошла на мониторинг грузов, которые приходят в Абхазию и Южную Осетию через российскую границу. Мониторинг должен был осуществлять представитель третьей, нейтральной страны. 9 ноября 2011 Грузия и Россия при посредничестве Швейцарии подписали двустороннее «Соглашение об основных принципах механизма таможенного администрирования и мониторинга товарооборота». Стороны также сошлись на том, что осуществлять мониторинг будет швейцарская частная компания SGS. Ни Абхазия, ни Южная Осетия в этом соглашении не упоминаются.
Последующие шесть лет ушли на обсуждение деталей договора, которые, как отмечают эксперты, со стороны больше напоминали попытки уклонения сторон от его подписания. Лишь 19 декабря прошлого года налоговая служба Грузии подписала контракт со швейцарской компанией SGS. Для реализации соглашения остается подписать аналогичный контракт с российской налоговой службой. 31 января заместитель министра иностранных дел России Григорий Карасин и представитель премьер-министра Грузии по взаимоотношениям с РФ Зураб Абашидзе встретились в Праге, чтобы, казалось бы, подытожить эту историю, но вновь обнаружились разночтения. Говорит Николай Силаев:
«Карасин недавно давал интервью про то, что грузинские таможенные посты будут стоять на внешних границах Абхазии и Южной Осетии. И вообще это соглашение действительно это предполагает. На это Абашидзе ответил, что российская сторона политизировано трактует договор и в соглашении ничего такого нет. Но есть, в том-то и проблема, что есть.
– Т.е. посты будут на территории Грузии?
– Соглашение предусматривает, что все товары, которые уходят из Грузии в Абхазию или Южную Осетию, или из Абхазии и Южной Осетии в Грузию, проходят таможенную обработку на грузинской стороне. Это значит, что грузинская таможня стоит не на российско-грузинской границе, а на грузино-абхазской или грузино-югоосетинской. Вот такой документ подписали. Американцы очень хотели видеть Россию в ВТО и заставили Грузию подписать вот такое соглашение».
В этой истории есть один нюанс – подписывали его в бытность президентом Михаила Саакашвили, а реализовывать соглашение должны нынешние власти.
Эксперты говорят, что ратификация соглашения равнозначна политическому самоубийству – эти действия непременно будут истолкованы политическими конкурентами как едва ли не признание независимости отколовшихся территорий. В этом смысле какую-то несговорчивость российской стороны можно назвать услугой официальному Тбилиси, а позицию Цхинвала просто трудно переоценить. Говорит руководитель Центра политической информации Алексей Мухин:
«У нас неплохие сейчас контакты с Тбилиси, и мы учитываем, что многие наши партнеры и в Грузии, и той же Украине находятся под жестким давлением – внешним и внутренним. Поэтому мы помогаем им, давая возможность маневрировать».
На последней встрече в Праге было заявлено, что, несмотря на политические противоречия, взаимовыгодное сотрудничество в экономической сфере успешно продвигается. Двусторонний товарооборот по итогам года увеличился более чем на треть и достиг порядка 1 млрд долларов США. Россия является главным импортером грузинской продукции. В частности, на российский рынок поступило две трети всего произведенного в Грузии вина. Тем не менее, говоря о перспективах открытия транспортного коридора, Николай Силаев считает существующее соглашение невыполнимым:
«Если транзит и будет когда-нибудь осуществлен, то он будет осуществлен мимо этого соглашения, потому что в нем есть пункты, которые политически неприемлемы для Грузии. Беда в том, что грузинские дипломаты в какой-то момент поверили в собственную пропаганду, будто это соглашение направлено на то, чтобы контролировать торговлю России и молодых республик. Они так это и продавали своей публике. Но если это соглашение реализовывать, то из него следует, что Абхазия и Южная Осетия обладают собственными таможенными территориями. Но можно договариваться о транзите иначе, как в том заявлении: если коллапс на военно-грузинской дороге, то можно пустить транспорт в объезд... Вот как-то неформально договориться, может, через механизм по предотвращению инцидентов, на земле (я сейчас уже фантазирую). А если говорить об этом на уровне большой политики где-нибудь в Праге или Женеве, то я не думаю, что из этого соглашения можно что-то выжать».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетии