В Верховном суде Абхазии продолжается рассмотрение уголовного дела об убийстве Рафика Чолакяна, обвиняемым по которому проходит его сосед Эдуард Адлейба. Сегодня суд заслушал показания двух экспертов и следователя и разбирался в протоколе осмотра места происшествия. Оказалось, что протокола два, и в них имеются, на взгляд адвоката обвиняемого, существенные расхождения.
Судебное заседание началось с опроса судебно-медицинского эксперта Ратмира Джанибекова, который на следующий день после убийства Рафика Чолакяна осматривал тело погибшего.
Ратмир Джанибеков рассказал, что обнаружил на трупе смертельное огнестрельное ранение головы, ожоги на теле и ногах, следы горения на одежде. Об источнике огня Дажнибеков ничего сказать не смог. Супругу убитого Рафика Чолакяна Людмилу Матосян эксперт не видел, так как на момент его приезда ее увезли в больницу. Ванная комната была вся со следами крови, поэтому он решил, что происшествие с Матосян произошло там.
Your browser doesn’t support HTML5
Дело об убийстве Чолакяна: два протокола вместо одного
На вопрос адвоката Адлейба Инги Габелаиа, может ли он сообщить суду, сколько времени прошло с момента осмотра до убийства, Ратмир Джанибеков заявил, что если ему зачитают описание трупа, которое он сделал на месте, то он по описанным признакам может указать примерное время смерти.
Прокуратура возражала против оглашения протокола, адвокат настаивала, в конце концов председатель суда Роман Кварчия принял решение прервать споры и зачитал протокол осмотра тела убитого: «Труп лежит на спине, руки вытянуты вдоль туловища, пальцы разогнуты, правая нога согнута в коленном суставе. Верхняя одежда представлена в виде фрагментов обожженной х\б ткани. Трупное окоченение слабо выражено во всех группах мышц. Трупные пятна на задней поверхности тела бледно-синюшно-фиолетового цвета. При надавливании бледнеют и восстанавливаются через пять минут. На шее, туловище, верхних и нижних конечностях ожоги первой и второй степени. Вы по этим данным можете нам дать какую-нибудь информацию?
Ратмир Джанибеков: Да. Так как не развилось трупное окоченение и трупные пятна исчезают в течение пяти минут при надавливании, данность с момента моего осмотра этого трупа не более шести часов».
Но, по версии следователей прокуратуры, убийство было совершено 5 апреля с 18.00 до 19.30, в то время, когда было отключение света. А эксперт Джанибеков осматривал тело убитого Рафика Чолакяна на следующий день, 6 апреля, после десяти часов утра.
Следующим слушали следователя Алхаса Пандалиона. Предметом внимательного рассмотрения стал протокол осмотра места происшествия. Как выяснилось в ходе судебного разбирательства, следствие вели три следователя-стажера. Один из них – Алхас Пандалион сегодня давал суду пояснения.
Он рассказал, что приехал на место происшествия 6 апреля в 10.00. Когда он заходил во двор дома Чолакяна, увидел, как медсестра выводит Людмилу Матосян, у нее была поражена вербальная функция, она не могла говорить. Ее увезли в больницу, где она впала в кому.
В комнате стоял запах горевшего тела, а в ванной пол, стены и все предметы были в крови, валялись клочки волос, серьга. Производить осмотр места происшествия Алхасу Пандалиону помогали Ратмир Джанибеков и прокурор-криминалист Джамбул Жоржолиани, в этом следственном действии участвовали также двое понятых. Следователь пользовался ноутбуком и принтером, которые позволяли ему на месте распечатать протокол.
Адвокат Инга Габелаиа заявила суду о двух разных протоколах осмотра места происшествия из судебно-контрольных материалов и из материалов дела, направленного в суд.
В частности, в протоколе судебно-контрольных материалов нет информации об эксперте Джанибекове, а в протоколе, который приобщен к материалам уголовного дела, информация о нем есть.
Следователь прокуратуры Алхас Пандалион так объяснил расхождение: «Когда мы выехали на место, я составил протокол осмотра места происшествия, который распечатал в домовладении семьи Чолакян и дал на роспись понятым. Впоследствии я дал его прокурору-криминалисту Жоржолиани и судмедэксперту. После чего судмедэксперт уехал с места происшествия вместе с трупом, потому что мы направили труп на дальнейшее судебно-медицинское исследование. Находясь на осмотре места происшествия, прокурор Сухумского района сообщил мне, что данное уголовное дело является тяжким, и все собранные первичные материалы в виде надзора для изучения нужно выслать в Генеральную прокуратуру. В связи с чем я делаю еще одну копию и даю на подпись понятым. Джанибекова уже нет на месте происшествия. Прокурор-криминалист Жоржолиани на месте, и он расписывается. Оригинал, в котором имеется подпись Джанибекова, я вместе с собранным первичным материалом подшил в порядке надзора и отправил в Генеральную прокуратуру».
На вопрос адвоката о том, всегда ли он составляет черновики и разрешает ли это делать закон, следователь ответил, что закон это не запрещает.
Пандалион сообщил суду, что при его появлении на месте происшествия пострадавшую Людмилу Матосян на его глазах вывели из дома и отправили в больницу. Но в протоколе осмотра зафиксировано, что она находилась на диване. Следователь заявил, что указал это со слов оперативных сотрудников.
Следователь был уверен, что на месте происшествия было обнаружено два мобильных телефона и айпад, но адвокат Габелаиа настаивала на том, что телефонов было не два, а три. Обозрев материалы дела, судья убедился, что телефонов было три. На вопрос адвоката о дальнейшей судьбе айпада, по которому в день убийства дочь Эльвира Чолакян пыталась связаться с матерью, Пандалион ответил, что ничего об этом не знает, так как он не был руководителем следственной группы и не принимал решения о дальнейшей судьбе вещдоков.
Еще одно расхождение в протоколах касается топора с окровавленной ручкой. В одном из протоколов указано, что он лежал на скамейке под лестничным пролетом, а, согласно фототаблице, окровавленные топор и секатор лежат под скамейкой и прикрыты резиновым тапком. Следователь Пандалион объяснил это следующим образом: «Это было год назад, но, как я помню, данный топор не является вещественным доказательством, которое положено в основу обвинения. Мы его даже не исследовали, потому что не видели в этом необходимости. В ходе динамического осмотра места происшествия есть возможность брать и передвигать предметы, их исследовать, возможно, он упал с лавочки, либо еще что-то произошло.
Инга Габелаиа: А вот, когда вы осматривали тело в статической стадии, может быть, вы тело тоже передвинули, а потом сфотографировали?
Алхас Пандалион: Нет, там есть узловая съемка, где есть все описания всех повреждений, которые имеются на трупе. Потом мы приступаем к динамической форме осмотра, переворачиваем труп и с помощью эксперта описываем в протоколе».
По версии следствия причиной ожогов на теле Рафика Чолакяна является парафиновая свеча, которая, видимо, была зажжена в комнате, так как света не было. На просьбу адвоката объяснить, каким образом человек мог обгореть из-за свечи, которая находилась в метре от него? Почему на том месте, где обнаружили свечу, нет ни капель парафина, ни следов возгорания вокруг, следователь ответа не дал, но подтвердил, что причиной ожогов была именно свеча.
И последним сегодня суд выслушал прокурора-эксперта Джамбула Жоржолиани, который специализируется на баллистике и трасологии.
Джамбул Жоржолиани предложил суду свою версию, объясняющую ожоги на теле убитого Чолакяна. Он сообщил, что в соседнем помещении с тем, где был обнаружен труп, нашлась горелка. Она была изъята следователями. Он обратил на нее их внимание как на возможное орудие преступления, но дальнейшая судьба горелки ему неизвестна.
В протоколе осмотра отмечено, что на некоторых предметах нет следов, пригодных для исследования. Адвокат попросила Жоржолиани пояснить, почему они были признаны непригодными для исследования? Он ответил, что, если следов меньше десяти, их считают непригодными. Он также сообщил, что после обработки предметов специальным порошком для обнаружения дактилоскопических отпечатков их в дальнейшем исследовать уже невозможно. На вопрос адвоката, могли ли следователи при этом часть следов утерять, эксперт ответил утвердительно.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия