Список раздора

Председатель югоосетинского парламента Петр Гассиев пообещал ответить симметрично на «список Отхозория-Татунашвили» и разработать ответный. Между тем многие в Цхинвале напоминают, что похищения и убийства в начале 90-х происходили с обеих сторон.

Согласно постановлению правительства Грузии, министерств юстиции, внутренних и иностранных дел, а также Национальный банк будут обязаны предпринять меры для того, чтобы международные организации и страны-партнеры ввели ограничения – в том числе, визовые, имущественные и касающиеся финансовых транзакций – в отношении включенных в список лиц, сообщает грузинская служба Радио Свобода.

Из тридцати трех человек, фигурирующих в списке, девять – граждане Южной Осетии. Судя по всему, эта цифра не окончательная. По словам премьер-министра Грузии Мамуки Бахтадзе, правоохранители продолжают расследование в непрерывном режиме, и этот список, естественно, может расшириться.

Список раздора

Югоосетинский список возглавляют и.о. прокурора Ленингорского района Давид Гурцев и сотрудник КГБ Алик Табуев, обвиняемые в незаконном задержании и пытках Арчила Татунашвили. Это было вполне ожидаемым. Но вот далее следует весьма странный перечень. Такое впечатление, что составлен он наспех, потому что объединяет слишком разных людей, совершивших противоправные деяния различной степени тяжести – от уголовных преступлений до административных правонарушений.

Например, в него включен некий Зураб Дудаев. По грузинской версии, 22 ноября 1991 года у села Дменис вместе с подельниками на автомагистрали взяли в заложники трех граждан Грузии. Один из заложников – Динори Хадури – оказал сопротивление и якобы был убит Дудаевым. Вместе с ним обвиняемым в тягчайшем уголовном преступлении в список попал Рамчик Пухаев со своей «административкой»: 26 марта 2008 года в селе Атоц он якобы незаконно ограничил свободу гражданам Грузии Спартаку Мичелу и Владимиру Гиоргадзе, которых перевели на осетинский пост и удерживали в течение трех часов. Но в основном фигуранты списка – это преступники, совершившие похищения людей с целью получения выкупа. Похищения с целью выкупа были, подтверждает югоосетинский писатель, комбатант Тамерлан Татдаев, их было много, причем с обеих сторон – и с осетинской, и с грузинской:

«Была война – и они похищали, и наши. Моего троюродного брата Алана Бестаева похитили, когда он еще был несовершеннолетним. Держали две недели в плену, требовали большой выкуп. Я сам был в плену в 1991 году. Меня жестоко били милиционеры, которые вошли тогда в город. Хорошо, что там были внутренние войска, военнослужащие осетины меня буквально вырвали из рук вот этих... я скажу, убийц, потому что они могли меня забить до смерти. Одновременно со мной был задержан Ацамаз Маргиев – он был еще школьником. Ацамаза вместе с его другом Шапито потом убили.

– Ты говоришь, он был еще школьником?

– Ацамаз был учеником восьмого класса, его друг Шапито был на год младше – значит, ему было четырнадцать. Их грузинские милиционеры отвели на механический завод и там расстреляли. Это общеизвестная история».

Счет таким историям идет на десятки, говорит Тамерлан Татждаев, – с именами, фамилиями, свидетелями, – про людей, расстрелянных без всякой вины, замученных самыми бесчеловечными способами, закопанных живыми в землю. На фоне этих историй ничтожно выглядят санкции в отношении Рамчика Пухаева, который на три часа ограничил свободу передвижения Спартаку Мичелу и Владимиру Гиоргадзе. Многие из санкционного списка совершили не тяжкие преступления, срок давности по которым давно истек. В чем тогда смыл включать их в список? За разъяснениями я обратился к юридическому директору правозащитной организации «Мемориал» Кириллу Коротееву:

«Срок давности действует в рамках уголовного права, то есть ограничивает возможность признания виновным в уголовном порядке и наказания. А санкция не является уголовным наказанием. Это административная мера государства, которое вправе кого-то впускать на свою территорию, а кого-то не впускать.

– Но там еще предусмотрены имущественные ограничения и ограничения на финансовые транзакции.

– Это меры, которые требуют более серьезного обоснования, чем отказ во въезде. Они могут быть приняты по большему количеству соображений, чем уголовная виновность. Поэтому все, что делается, не описывается в терминах уголовного или административного права – скорее, в терминах имитации бурной деятельности. То есть и конфликт не решает, ничему не помогает, но позволяет своему политическому обществу сказать: смотрите, мы что-то делаем. Вот и все».

Официальной реакции Цхинвала пока не последовало. Как сообщил сегодня «Эху Кавказа» министр иностранных дел республики Дмитрий Медоев, ответ МИД Южной Осетии последует позже, после детального изучения списка. При этом в беседе с корреспондентом «Эха Кавказа» Дмитрий Медоев отметил, что «список Отхозория-Татунашвили» производит впечатление кальки со «списка Магнитского».

«Это крайне неудачный проект "друзей Грузии" из числа тех, которые были разработаны для того, чтобы не снижать антиосетинские и антиабхазские настроения среди определенной части грузинского общества», – сказал Медоев.

Председатель парламента Петр Гассиев сегодня пообещал зеркальный ответ – разработать ответный санкционный список.

Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия