Лето приближается к своей макушке, а курортный сезон к своему пику, который в Абхазии наступит, конечно, позднее, в августе.
Когда на днях на пресс-конференции министр по чрезвычайным ситуациям республики Лев Квициния сказал о сухумском микрорайоне Маяк как о месте, опасном для купания из-за того, что там сильные течения, это не означало, конечно, что там не следует купаться. Просто нужны, как и везде, элементарные меры предосторожности. Причем Сухумская санитарно-эпидемиологическая станция все последние годы рекомендует тот же микрорайон как самое чистое место в столице для купания.
Таковы были и последние данные анализов морской воды, с которыми познакомила меня в своем кабинете главный санитарный врач города Алла Беляева.
Your browser doesn’t support HTML5
«Комары не белые тигры, их трудно истребить»
А еще одной из тем нашего разговора были комары. Много шума наделал пару лет назад случай, когда некий заболевший авиапассажир завез в своем организме в Россию из Южной Америки вирус Зика, который переносят комары вида, обитающего и во влажных субтропиках Черноморского побережья Кавказа. В Сочи и Абхазии бросились на обработку водоемов, где эти комары плодятся. Сейчас можно сказать, считает Алла Ивановна, что тревога была ложной, хотя, разумеется, береженого Бог бережет. Она объясняет:
«Наши граждане, исходя из их благосостояния, часто не могут посещать эти страны (Южной Америки)…
– Да, только изредка…
– Это единичные случаи, и доставка источника к нам маловероятна. Даже в России… вот эти все мероприятия… Они сперва как-то резко за все взялись, но потом поутихли. Как всегда, когда мы видим что-то новое, всегда стараемся очень сильно перестраховаться. Потом, когда мы с этим разбираемся, оказывается, что и не так оно для нас и опасно. Поэтому борьба с комарами проводилась в первый год очень мощно. В прошлом году уже наша республиканская программа шла, тоже проводилось все. В этом году ждем. Заявки руководством службы поданы на получение финансирования, но пока мы не получили приказ, не получили препараты. Комары эти (способные переносить вирус Зика) есть, но они не являются здесь подавляющим видом. Подавляющий у нас – кулекс, самый обычный комар, который особо ни в чем не замечен, ни в каких грехах. Единственно – кусается, поганец.
– И то – самки.
– Ну, конечно, самки».
А тот вид комаров, которые когда-то переносили в наших краях малярию, вообще исчез. Но чтобы окончательно убедиться в этом, сказала она, нужны дополнительные исследования. Когда же я спросил Беляеву, как, по ее впечатлениям: обычных комаров за 15 лет ее работы стало в городе больше или меньше, – она ответила так:
«Тут все очень зависит от инфраструктуры. Ведь где комары плодятся? Это преимущественно в городе затопленные подвалы. Это какие-то протечки большие воды, где образуются такие микроболотца. Популяция снижается при обработках, но она именно снижается, и именно на год. Дальше они успевают расплодиться по новой. Полностью с ними можно будет… Ну, полностью – нет, ни один вид комаров еще никто не умудрился истребить, это не белые тигры. Но значимо снизить популяцию комаров возможно при ликвидации их мест выплода, «роддомов». То есть это – привести в порядок наши подвалы, потому что они затоплены больше, чем в 60% жилья. Это провести ремонт водопроводных систем. И во многом еще – участки заброшенные, где были дома, а остались коммуникации. Вот там замечательное место для выплода комаров тоже образуется. Проточную воду они не любят. Так что такие речки, как Беслетка, Адзапш, некритичны для комаров. Вот Маяцкое озеро – да».
Летом обычно повышается опасность инфекционных заболеваний. Алла Ивановна говорит:
«За прошлый год бак-лаборатория у нас не выявила ни одного штамма дизентерии или сальмонеллеза. То есть идет смещение в сторону вирусных инфекций – это норавирус, ротавирус, это наиболее часто встречающиеся вирусные диареи. Ну, и самое приятное в последних – то, что фактически их лечить не надо. Проходят они бесследно. Много пить, мало кушать – и «будет вам счастье» называется. Они вообще неинфекционной природы. Почему? Как нас учили? На море летом с шести утра и до девяти, максимум десяти утра, и точно так же – с пяти-шести вечера и до десяти вечера – и домой. Что делают отдыхающие? Я когда вижу мамашу, которая волочет в час дня ребенка на пляж, мне хочется остановиться и спросить чисто рабоче-крестьянским сленгом: «Ты что, дура, делаешь?» Ребенок перегревается. И, соответственно, симптоматика перегрева та же самая: подъем температуры, понос… У взрослых идут пачками панкреатиты. Зная, что практически у каждого взрослого человека есть нелады с системой пищеварения, мы наели себе уже – кто аджикой, кто гамбургерами с картошечкой – и поджелудочную повредили. Попадая сюда, люди начинают кушать очень вкусную, но непривычную и, пожалуй, неполезную кавказскую еду. Еще обильно запивая это спиртными напитками, что в итоге приводит к панкреатитам, которые характеризуются болью, тошнотой и поносом».
Я вспомнил случай из журналистской практики, когда молодая мамаша обвиняла столовую здравницы, что ее ребенок, едва они приехали, там отравился, а работники столовой категорически не соглашались, ссылаясь на то, что от десятков других детей и родителей никаких жалоб не поступало. Так, может, дело в том, что не все одинаково переносят акклиматизацию? Алла Ивановна согласилась и добавила, что недомогание у малышей может появиться и после продолжительного путешествия в поезде:
«Они же не сидят чинно-благородно рядом с мамой, они носятся по всему вагону. Они хватаются руками за все подряд. Купаем детей… Говорим: «не пьем морскую воду». Но что делают родители? Посадили ребенка в прибой. Ребенку весело, ребенок хохочет. В прибое самая грязная зона, ребенок успевает этого нахлебаться. Замечательно. Вышел, начинает копаться в песке, строить замки. Чудесно. А тут мама вспоминает о ребенке, зовет к себе и сует в руки в лучшем случае яблоко. Вы видели когда-нибудь, чтобы эти руки были сперва помыты или протерты?»
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия