Не буду обманывать нашу аудиторию и утверждать, что сегодня утром я отправился на погранпункт «Псоу» специально для того, чтобы сверить личные впечатления о переходе российско-абхазской границы с теми наблюдениями и замечаниями, которые были озвучены вчера на заседании Совета Общественной палаты Республики Абхазия. Нет, конечно, мне надо было «смотаться» в Сочи по своим собственным делам, но каждое пересечение упомянутой границы, особенно в курортный сезон, естественным образом совмещается у любого журналиста с зондажом «пограничного состояния» на Псоу в данный момент.
Так о чем же шла речь вчера на «ознакомительной» встрече, как она была анонсирована в телефонном приглашении журналистам, членов ОП и недавно приступившего к работе посла России в Абхазии Алексея Двинянина? Понятно, что вопросы в ходе ее поднимались разнообразные, но так получилось, что едва ли не самой активно обсуждаемой стала тема перехода российско-абхазской границы. При этом речь зашла не о набившей оскомину проблеме огромных очередей к окошкам российских пограничников (я уже не раз отмечал на «Эхе Кавказа», что в последние год-два число этих окошек возросло почти вдвое и все они работают, так что тут сделано, наверное, максимум возможного), а о об отношении российских пограничников к гражданам Абхазии.
Your browser doesn’t support HTML5
На границе солнце светит жарко
Заместитель секретаря ОП Даниил Убирия сказал:
«Переходя границу, я часто думаю о людях, которые видят не трудность перехода, а отношение служащих на российской границе к нашим гражданам. Да, они выполняют свои обязанности, но как они их выполняют? Я не помню, чтобы кто-то в книге отзывов написал хороший отзыв. А вот жалоб масса. Из таких мелочей складывается впечатление».
Его поддержала член Общественной палаты Манана Гургулия:
«Когда мы затрагиваем эту тему, мы имеем в виду не только упрощение режима пересечения границы. Мы часто сталкиваемся с субъективным отношением со стороны пограничников».
Алексей Двинянин попросил не считать это предвзятым отношением к гражданам республики. Он сказал:
«Меня тоже допрашивают на границе. Вы далеко не первая, кто за два месяца этот вопрос поднимает, начиная с уважаемого мной бывшего министра иностранных дел Абхазии Вячеслава Андреевича Чирикба. Но вы поймите, у пограничников есть анкета, по которой они должны задавать вопросы. Если они не зададут эти вопросы, на них могут открыть уголовное дело. Поэтому у меня к вам большая просьба: не считайте это субъективизмом со стороны пограничников. Это тот алгоритм, который они обязаны отработать».
Мое внимание тоже привлек опубликованный около месяца назад в абхазских СМИ и на сайтах текст «Вячеслав Чирикба: кафкианские страсти на посту Псоу». Вот отрывок из него:
«Пограничница тщательно изучала мой внутренний российский паспорт с московской пропиской, что-то набирала на компьютере, просвечивала документ, перелистывала страницы, с подозрением изучала мою фотографию. Потом строго приказала: «Смотрите на меня!» И снова сравнивала фотографию и мою физиономию. Потом сказала: «Я не уверена, что это вы! Причина вашей поездки в Абхазию?» В моем паспорте ясно написана моя абхазская фамилия и место рождения – Абхазия. Зачем я должен ей объяснять о цели своей поездки на родину? Позвала старшего. Тот пришел и, глядя сквозь меня, стал что-то уточнять. Продержал минут 10, что-то упорно проверял по компьютеру, потом с видимым сожалением вернул паспорт и, не глядя на меня, сказал, что я могу идти. Ни о каких извинениях речи, естественно, не шло – видимо, полагалось, что я должен был быть благодарным за то, что все-таки отпустили».
И все это угрюмо, холодно, без тени человеческих чувств, сетовал Чирикба. И сопоставлял это с тем, как работают на российско-финской границе – умеют же, когда захотят. Хотя, мол, разве Абхазия не более дружественная страна России, чем Финляндия?
Кто-то из интернет-комментаторов тогда поддержал мысль о том, что эту границу в существующем виде надо убрать и сделать ее такой же, как между странами ЕС или между Россией и Белоруссией. Но кто-то возразил: «Пока у нас тут каждый второй дома имеет автоматы, гранатометы и т.д., граница будет на замке!»
Что касается бесед с пограничниками, то, да, и мне приходилось отвечать на казавшиеся мне странными вопросы. Вот где-то пару месяцев назад выезжал на несколько часов в Сочи, и во время возвращения назад на пешеходном переходе российский пограничник спрашивает, глядя в мой российский загранпаспорт: «Раньше в Абхазии бывали?». «Да», – решил отвечать прямо на заданный вопрос, не вдаваясь в подробности. «Цель вашей поездки в Абхазию». «Ну, вообще-то я там живу». Потом начал думать: ну, а чего возмущаться, что ему ничего не говорит фамилия в паспорте, его что, учили разбираться в национальных фамилиях? То, что смотреть надо прямо в глаза пограничнику и сняв головной убор, тоже давно знаю... В общем, к «допросам» этим отношусь скорее с юмором.
Похоже, российских пограничников на Псоу недавно действительно натаскали, как надо бдительно расспрашивать пересекающих границу, но улыбаться при этом и разговаривать приветливо – еще нет. Хотя тут, как говорится, на кого попадешь. Некоторые, помню, даже, прежде всего, здоровались, а потом желали счастливого пути. Но это, конечно, редкость.
Сегодня около половины десятого утра я пересекал границу в сторону России по автомобильному переходу, но все равно простоял в очереди пассажиров с полчаса. Наблюдал при этом на подходе к окошку такую типичную картинку: высунувшаяся из него пограничница долго допрашивала девочку лет пяти, стоявшую с мамой, с которой они похожи как две капли воды: «Как тебя зовут? Как фамилия? А сколько тебе лет? А когда твой день рождения? А как маму по имени-отчеству зовут?» Девочка отвечала без запинки, но ведь не все дети в таком возрасте все это держат в уме. А если бы что-то забыла? Не знаю, может, я не прав, но, слушая этот нескончаемый поток вопросов, вспомнил поговорку: «Заставь дурака Богу молиться...»
Когда мой водитель меня дождался на выходе из погранпукта, то сообщил, что на пешеходном переходе стоят сейчас по часу и больше. Что ж, подумалось, чемпионат мира по футболу на сочинском стадионе уже завершился, ограничения по проезду сняты – вот и пошел турпоток.
Поэтому, возвращаясь в Абхазию и подъехав к погранпосту около двух дня, был готов к самому худшему, но к окошкам стояло всего по пять-шесть человек. Да, все, как и раньше, час пик заканчивается к обеду.
На сей раз никаких вопросов мне на российских погранпостах не задавалось – ни по дороге туда, ни по дороге обратно. Но в маршрутке, уже на абхазской стороне, прислушался, пока она заполнялась, к такому любопытному разговору двух севших сзади российских туристок. Одна из них жаловалась другой, как ее долго «кошмарили» российские пограничники, поскольку усомнились в ее сходстве с фотографией в паспорте. Просили еще какие-нибудь документы с фото, а таких у нее не было. Пропустили только после того, как «погоняли» по всем ее паспортным данным.
Возвращаясь ко вчерашней встрече Совета ОП Абхазии и посла РФ в республике, приведу еще одну цитату из выступления Алексея Двинянина:
«Для меня это нонсенс, когда между дружественными, союзническими государствами, РФ и Абхазией, до сих пор не подписан договор о линии прохождения границы. Мы передали проект договора абхазской стороне еще четыре года назад. Мне непонятно, в чем проблема? Я считаю, такие вопросы должны решаться автоматически. Я бы попросил Общественную палату тоже посодействовать в решении этих вопросов. Вы обращаетесь к нам с какими-то вопросами или проблемами, касающимися пересечения границы, а у нас не подписаны базовые договоры».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия