На днях, 30 октября, в России и других странах отмечали День памяти жертв политических репрессий. Не осталась в стороне и Абхазия. Говорили обо всем, кроме репрессированных в Южной Осетии.
В этот день в республике определяли победителей турнира по вольной борьбе, поздравляли сотрудников СВР, обсуждали развитие фармацевтики, говорили о медицине. О жертвах политических репрессий никто не вспомнил, они остались вне поля зрения всех государственных СМИ.
Память о тех событиях бережно хранил ученый и автор единственного издания о репрессированных Владимир Ванеев, который умер несколько лет назад. Предисловие к его книге в День памяти жертв политических репрессий 30 октября выложили в сеть. Впрочем, никаких памятных мероприятий на государственном или уровне не проводилось.
Владимир Ванеев писал в своей книге, что репрессиям были подвергнуты более 400 граждан маленькой Юго-Осетинской автономной области Грузинской ССР.
Your browser doesn’t support HTML5
Историческая амнезия
«В городе и районах были арестованы десятки советских и партийных работников, сотни рабочих и крестьян, служащих. Одни расстреляны, другие загнаны в лагеря, о судьбе третьих ничего не известно. У них украли будущее, и мы должны знать, как это произошло, чтобы этого не повторилось», – писал Ванеев в предисловии.
Его сын, Мурат Ванеев, в беседе с «Эхом Кавказ» отметил, что не надо забывать прошлое – ни хорошее, ни плохое:
«Если мы говорим про репрессированных, это очень важная тема. Если мы говорим о репрессиях сталинского времени, то репрессиям подвергались люди, которые были наиболее активны в плане защиты национальных интересов, гражданских прав. Надо всегда отдавать дань уважения их памяти и никак это не надо забывать, потому что, к сожалению, эти все негативные вещи, которые могут быть в жизни, имеют свойство возвращаться вновь и вновь. Потому что эти вещи не вылечиваются навсегда. Поэтому, для того чтобы просто поддерживать национальный дух, для того чтобы общество самоочищалось, будем так говорить, в хорошем смысле, для того чтобы не было перекосов в области прав человека, достижений в области человечества – не надо все это забывать».
При жизни Владимир Ванеев мечтал установить памятник у Государственного театра, проект которого создал художник Умар Гассиев: «Он представляет собой осетинский зæппадз (склеп). Внутри него женщина в черном с ребенком на руках, на стенах все фамилии репрессированных». Не удалось выяснить судьбу этой задумки писателя, хотя югоосетинские историки по-прежнему считают важным увековечить имена репрессированных.
Нелли Табуева – историк и руководитель отдела по охране памятников культурного наследия при Министерстве культуры Южной Осетии, говорит, что палачами часто выступали такие же простые люди:
«Я скажу, почему важно, чтобы это было увековечено. Потому что я видела, к примеру, исторический документ. Так было устроено государство, что спускалась цифра, чтобы показали, выявили, допустим, 300 врагов или 400. А отсюда встречный вопрос: а можно выявить 500? Я хочу сказать, что в репрессиях участвовал не Сталин лично, а в основном население, люди, которые окружали этих репрессированных людей. То есть государственная машина, которая была запущена, конечно, работала. Но в основном это люди делали! Я хочу, чтобы это было напоминанием потомкам о том, что все это дело наших рук. Все от нас зависит, и это мы убиваем этих людей. Все происходит с нашего позволения, можно сказать».
В этом смысле память важно хранить, уверена Табуева, важно помнить о безвинно погибших людях с молчаливого позволения, а иногда активного участия своих соотечественников. Никто в Москве не знал и не ненавидел Рутена Гаглоева (известный ученый-инженер), на него донесли конкретные люди, как и на всех остальных. Мы должны отмечать этот день и как память, и как предупреждение, чтобы больше этого не позволять.
Еще один историк, глава медиа-центра «Ир» Ирина Гаглоева говорит, что сравнения, где и кто потерял больше, неуместны в этой ситуации, потому что Южная Осетия потеряла цвет интеллигенции:
«И из-за этого было упущено много возможностей и интересных направлений, которые бы несомненно состоялись, если бы эти люди были живы. Допустим, основоположник нашего университета Александр Тибилов, инженер и ученый Гаглоев Рутен. Перечислять можно бесконечно, потому что цифра огромная. То есть это та интеллигенция, которая сложилась в трудные годы и которая обладала таким мощным потенциалом, который буквально вызволил нашу Южную Осетию из феодального периода, вынес на вершину и открывал такие широкие возможности».
То, что репрессированных в этом году в Южной Осетии не вспоминали, Гаглоева считает не целенаправленной политикой замалчивания, а упущением:
«Я не думаю, что это кто-то целенаправленно действует, чтобы забыли. Все, как обычно: в суматохе, или не знаю, как это назвать, просто упустили. Потому что в какие-то годы это отмечалось».
Память о репрессированных – это назидание и забота о будущем, говорит историк. В этой ситуации активность должна была проявить и сама общественность, которая привыкла все время оглядываться на власть.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия