Неделя началась с обсуждения главной новости: партии «Новая Осетия» Давида Санакоева, «Аланский союз» Алана Гаглоева, которому в прошлом году Минюст отказал в регистрации, подписали соглашение об объединении под знаменем одной парламентской партии – «Ныхас» Алана Алборова. Очевидно, что основная мотивация объединения – вместе больше шансов пройти в парламент следующего созыва. Наверное, не будет преувеличением сказать, что этому объединению способствовало административное давление на политические партии – придирки Минюста, с которыми безоговорочно соглашается Фемида.
За почти два года президентства Бибилова, когда все ветви власти оказались в руках одной политической силы – партии «Единая Осетия», в республике не дали зарегистрировать ни одной политической организации, в том числе «Аланскому союзу». Зато несколько партий закрыли, а теперь перед парламентскими выборами затеяли проверку еще девяти партий. От проверок этих можно ждать чего угодно, кроме одного – что их удастся обжаловать в суде. Поэтому лучше объединяться, причем лучше под крышей парламентской партии – ее труднее закрыть. Впрочем, глава Минюста Залина Лалиева после объединительного мероприятия заявила, что и к «Ныхасу» есть вопросы:
Your browser doesn’t support HTML5
Югоосетинской неделя: объединить партии и вернуть деньги
«По итогам последних проверок возникли вопросы, в том числе, к деятельности партий «Ныхас» и «Новая Осетия». Им направлены предупреждения. В этой связи Министерство юстиции рекомендует навести порядок в своих партиях, устранив нарушения, привести документы в соответствие с законом, а уже потом заниматься заявлениями об объединении и слиянии».
Похоже, пожелания спикера Петра Гассиева о сокращении партий начинают сбываться. Другое дело, что действующей власти это было совсем не нужно. Вот, к примеру, Алан Гаглоев и Давид Санакоев – два молодых человека, приблизительно одной судьбы, и, в принципе, электораты, на которые они претендуют, во многом пересекаются. Прежде всего, это молодежь, которая хочет голосовать за молодых, и сердобольные мамаши, которые всем сердцем, как они говорят, «за наших ребят». Т.е. если бы они участвовали в парламентских выборах врозь, то они бы отбирали друг у друга голоса, теперь же они будут складывать их в один результат.
Очевидно, что политика препятствования, сдерживания – это ошибка. Чем больше конкурирующих партий, тем меньше их электораты. Врозь у них минимальные шансы преодолеть нижний порог для прохождения в парламент – прошлые выборы это продемонстрировали. И, кстати, у маленьких партий нет возможности протестовать, если выборы покажутся им нечестными. Кроме того, очевидно, что это не только объединение и приглашение к сотрудничеству, но и пример для подражания.
Правительство Южной Осетии намерено вернуть кредитные средства, выделенные в 2010 году.
В понедельник 21 января на заседании правительства под председательством премьера Эрика Пухаева обсудили перспективы взыскания невозвращенных кредитных средств, выделенных правительством Вадима Бровцева на развитие предпринимательства в районах республики.
Тогда администрациям Цхинвальского, Дзауского, Знаурского и Ленингорского районов выделили по 10 миллионов рублей на кредитование предпринимателей. По сообщению пресс-службы правительства, заемщики должны были выплатить беспроцентные ссуды в срок до 2013 года, однако почти все кредиты оказались просрочены. Последующая реструктуризация долгов до 2016 года не принесла ожидаемых результатов, на сегодняшний день процент возвращенных государству средств ничтожно мал.
По поручению президента Анатолия Бибилова правительству необходимо обеспечить условия возврата кредитов, которые пойдут в Фонд содействия льготному кредитованию на дальнейшее развитие предпринимательства. По мнению югоосетинского блогера Алана Парастаева, проблема возвращения кредитов состоит в том, что до недавнего времени в Южной Осетии кредиты выдавались без обеспечения.
«Я кредит выплачиваю, я каждый день думаю о том, как я буду его погашать. Потому что мой кредит обеспечен моим домом, то есть, если я его не выплачу, я рискую своим домом. Если у кого-то другого не потребовали залога, как у меня, то это не его вина. Он не мог просить у государства, мол, возьмите у меня какие-то гарантии под этот кредит. Ему дали – он взял. В этом нет его вины, и он сейчас не должен страдать. Я согласился на те условия, которые мне предложили, а от него ничего такого не потребовали. Так почему от него должны сейчас что-то требовать и выставлять как не совсем правильного гражданина?» – говорит Алан Парастаев.
По его мнению, если нет возможности взыскать долги по закону (их, судя по всему, нет), то государству не стоит опускаться до произвола, организовывать какие-то неформальные и незаконные меры воздействия на должников.
Начальник Управления внутренней политики президента РЮО юрист Мурат Ванеев говорит, что все-таки есть возможность вернуть деньги, не прибегая к произволу, не нарушая закон. В маленькой республике можно апеллировать к общественному мнению. Можно, например, сделать историю займов публичной. Все-таки заемщики не станут отрицать, что, когда брали деньги, обещали их вернуть. А теперь они должны их вернуть в Фонд льготного кредитования, чтобы ими могли попользоваться и другие люди во благо своих семей. Чувство неловкости перед обществом может оказаться решающим в этой истории, говорит Мурат Ванеев:
«Не стоит такая задача, чтобы пойти и что-то у них отобрать. Задача в том, чтобы правильно оформить эти займы. Чтобы человек признал, что деньги были взяты на развитие бизнеса с обязательством их вернуть. На это ему скажут: «Если так, тогда давай документы приведем в порядок. Давай придем к компромиссу – оформим договор с минимальным процентом и обговорим приемлемые для сторон сроки его погашения. Иными словами, есть возможности – частично правовые, частично при помощи общественного мнения или призывов к совести урегулировать отношения».
В целом, по уверениям местных экспертов, порядка 80% всех выданных в республике послевоенных кредитов ушли как вода в песок – их либо потратили не по назначению, либо просто не смогли наладить дело. При этом все они не обеспечены.
Слышал я и такое мнение, что, дескать, изначально было ясно, для чего все это делается: чтобы тех ребят, которые воевали, вернуть к мирной жизни, дать им какое-то мирное занятие или даже отвлечь, успокоить комбатантов, на глазах у которых слетевшиеся со всех сторон «деловые люди» растаскивали российские транши. То есть с политической точки зрения задача была выполнена, а на возврат средств и уж тем более на то, что они организуют процветающий бизнес, судя по всему, изначально никто не рассчитывал.
Мне эта история напомнила стенды «Они позорят наш город» в советское время. Помните, когда пьяных фотографировали в самом неприглядном виде – с разбитыми физиономиям, в грязных шмотках, и вешали их фото на всеобщее обозрение в центре города.
А потом из выпивохи вынимали душу на профсоюзных собраниях, демонстративно ругали коллег, дескать, а вы куда смотрели, и вынуждали несчастного клятвенно завязать. В борьбе с алкоголизмом помогло не очень, посмотрим, как сработает с кредитами.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия