Перефразируя великого Джона Леннона, можно сказать, что социальная сеть сегодня популярнее, чем религия. А что, разве не так? Сегодня, когда человеку тяжко на душе и ему хочется излить негатив, он бежит в соцсеть. А еще совсем недавно в такой же ситуации человек шел в церковь, ставил свечки перед строгими иконами, изливал душу священнику, взваливая на него свои проблемы и грехи, и ему становилось легче и спокойнее. Облегченный и отутюженный он возвращался домой, навстречу новым бедам и обидам. Не знаю, насколько самому священнику становилось легче и спокойнее после выслушивания исповеди, но это уже издержки профессии.
Более продвинутые граждане вместо церковников ходили к психологам, ложились там на кушетки, возводили очи долу и вспоминали детство. Лично я в психотерапию не верю, и в свое время про них хотел написать большую разоблачительную статью, но потом передумал. Зачем, думаю, снимать с народа розовые очки, если народ сам рад через розовые стекла глядеть на мир? И потом, психотерапевты тоже хотят кушать, вот и ходят к ним простодушные граждане, принимают горизонтальное положение и рассказывают про свои беды и кошмары. А психотерапевт смотрит на часы, рисует в блокноте ломаные линии и переспрашивает.
Лет 15 тому назад, испытывая жуткий сплин, подавшись на уговоры друзей и наслушавшись про чудеса излечения, записался я к известному психотерапевту, заплатил за час 20 лари, рассказал ему о Достоевском, Захер-Мазохе и Кафке и их влиянии на мой внутренний мир. После пятого сеанса я понял, что психотерапевт от меня получает больше пользы, чем я от него, и не только в материальном плане. В начале наших встреч у него дергалась щека, лицо было зеленоватым, и он грыз ногти. К пятому визиту щека прекратила дерганье, он просветлел взором и сделал маникюр. Он порозовел, и на губах заиграла улыбка. И так как во мне никаких изменений не произошло, я прекратил визиты. Потом я долго испытывал существенное раздражение человека, зря потерявшего 100 лари.
Недавно узнал, что сегодня мой психотерапевт берет уже 50 лари в час, так как доллар растет и, соответственно, его время тоже подорожало. Ну, семь футов ему под килем, если он кому-то помогает. Нет, я не против психотерапии, я в ней настолько ничего не понимаю, что мне она кажется мелким мошенничеством. Но я человек темный, недалекий, не читавший Фрейдов и Юнгов, так что могу и ошибаться.
И вот, возвращаясь к вышесказанному: когда мне грустно и одиноко, я, как и основная масса нашего населения, для снятия напряжения и проветривания мыслей захожу в соцсеть. Тут я отдыхаю душой, делюсь радостями-горестями, впечатлениями про все, о чем не стыдно говорить, ругаю власть и трачу свою энергию на подсчеты «лайков». В общем, самоутверждаюсь по мере сил и возможности.
Намедни я посидел, подумал, и мне в очередной раз пришла блестящая мысль (прошу записывать, второй раз повторять не буду): я понял, что социальные сети и все прилагающие к ним атрибуты придумали богатые люди. Да-да! Насколько богатым жить стало легче, когда мы все, кто находит утешение в пошлой пословице «Бедность не порок!», стали изливать свою желчь и злобу не на баррикадах, не на подступах к Зимним дворцам и Летним садам, не на «Аврорах» и броненосцах «Потемкиных», а тут, среди себе подобных, нищих материально и богатых духовно.
По моим наблюдениям, в соцсетях активничают люди с небольшим достатком. Материально хорошо обеспеченные индивиды редко забредают сюда, в крайнем случае, могут положить фотку какой-нибудь экзотической бабочки, или вид величавого Онежского озера, или групповой снимок скучающих пингвинов на одиноком айсберге в океане, которых они лично сфотографировали. А так, чтобы писать тревожные тексты, или жаловаться на судьбу-злодейку, или хаять власть – это практически у них, у финансовых небожителей, не бывает. А если такое случается, то, значит, богатея начинают брать за шкирку властные структуры, и тут ему нужна поддержка простолюдинов, и он хочет показать, что он такой же доступный и прозрачный, как я и мне подобные.
Оглянитесь вокруг и скажите, кого из живых миллионеров вы видели в соцсетях? Миллионеров, у которых бизнес течет спокойно и без шероховатостей? Да, такие есть, но они молчат и издали наблюдают за нашей возней в песочнице. И тихо посмеиваются в свои миллионы.
Так же и с представителями властных структур. Пока человек на нижней ступени, он кричит, активничает на своей стенке, лезет поперек батьки в пекло. Но стоит ему занять высокое государственное положение, и он испаряется. Он физически тут есть, но его нет. Он невидим. Потом, когда его скидывают обратно, он снова появляется среди нас, опять выступает, играет простака, пишет слезливые посты и обзаводится новыми «френдами».
И теперь насчет «френдов», из-за чего я и начал сегодняшнее свое выступление. (Френд – понятие в блогосфере, использующееся для обозначения пользователей, чьи записи интересны для автора блога.) Я в социалке имею много «френдов». Почему я говорю «френды», а не друзья? Не потому, что хочу выпендриться и показать всем, что я человек модерна, знаю современный сленг и владею английским. Нет! Я называю «френдами» тех людей, с которыми мы «зафрендились» в сети. И эта, т.н. дружба ни к чему не обязывает, не налагает ответственность и не предполагает, что в трудную минуту «френд» протянет свою руку. Может, протянет, а может, и не протянуть. И никакого ему за это порицания и суда чести не будет. А вот настоящий друг – это другое дело.
Кстати, от «френда» может быть и такая «польза», которая в народе называется медвежья услуга. И вот вам пример: жил да был один поэт. Он не был признанным поэтом, он нигде не печатался, он писал сугубо для себя рифмованные строчки, которые иногда, в минуты забытья, называл стихами. Родственники и друзья знали о его слабости и иногда, сидя за праздничным столом, просили его выдать что-нибудь «этакое». Поломавшись для проформы, он вставал на табуретку, декламировал свои беспомощные вирши, и сотрапезники радостно хлопали, говорили слово «гениально», предсказывали неземную славу, и если не нобелевку, то уж точно литературную премию «Саба»! Наш поэт с годами осмелел, начал потихоньку верить в свое предначертание и на своей страничке в «Фейсбуке» принялся класть свои стихи. Постепенно с его поэзией ознакомились «френды», его хвалили, говорили, что это »гениально», некоторые даже переносили его строчки к себе на стенку, и все было здорово. И в один голос все взывали к нему, чтобы он издал свое творчество в печатном варианте.
«Грешно прятать свой талант только среди пользователей FB! – кричали ему, – издайте книгу, мир должен знать, что не перевелись еще поэты на земле грузинской!»
Поэт вначале отнекивался, потом подумал и поверил. Поверил «френдам», что он неповторим, как снежинка. Начал искать издателя, и издатель нашелся. Издатель тоже был среди «френдов» поэта. Он видел восторженные отклики, подсчитывал его «лайки», переводил их на проданные книги, и получалось неплохо. Можно было начинать дело. Он позвал к себе поэта, они посидели, выкушали малость алкоголя, составили договорчик, издатель вложил в дело финансы, а поэт - рифмы, и через определенное количество дней книжка явилась на свет божий. Книга была напечатана тиражом 500 экземпляров, и издатель потирал руки в ожидании продаж. Поэт на своей страничке объявил, что книжка уже есть, она лежит на полках в магазинах и желающие могут ее приобрести. Под этим объявлением поэт получил около тысячи «лайков» и более полусотни радостных комментариев. Его поздравляли, желали большому кораблю большое плаванье и в один голос пели, что любят его поэзию. Издатель уже подумывал начинать допечатывать дополнительный тираж, дабы удовлетворить насущный спрос на духовную пищу. Через месяц издатель подсчитал итоги продаж – было продано пять (5!) экземпляров!
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день.
А теперь о себе, любимом!
Я имею около четырех тысячи «френдов». С некоторыми мы повстречались и в реальной жизни, с парочкой подружились, одному я даже одолжил 20 лари, о чем до сих пор жалею. За время моего жития-бытия в FB я написал очень много статусов, и очень много моих «френдов» просят, чтобы я их собрал и издал книжонкой. «Френды» меня уверяют, что мои статусы гениальные и книжка будет раскупаться. Но я не поддаюсь на уговоры. Я знаю: все, что происходит в соцсети, остается в соцсети. И, слава богу, цену своей т.н. гениальности я тоже знаю. Так что не дождетесь, мои дорогие «френды».
Никаких своих книг я печатать не буду. А если хотим посмеяться, будем читать Чехова, Зощенко, Чапека, Джерома К. Джерома, О. Генри, Ильфа и Петрова, Марка Твена, Стивена Ликока, Нодара Думбадзе, Мих. Жванецкого и иже с ними. А мое место в соцсетях, и не далее.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции