Вот уже четверть века в столицах Абхазии и Грузии ежегодно отмечают торжественными мероприятиями один и тот же день 27 сентября, но в первом случае со знаком плюс – как годовщину «освобождения Сухума», а во втором со знаком минус – как годовщину «падения Сухуми».
Итак, 26 лет назад государственный флаг Республики Абхазия снова, спустя 413 дней грузино-абхазской войны был поднят в центре абхазской столицы. Ранее, до 14 августа 1992 года он развевался в населенных пунктах республики всего три недели, после того как 23 августа того же года был утвержден как один из ее государственных символов. И, кстати, со здания Очамчырской районной администрации был сорван еще утром 14 августа, хотя по уверениям официального Тбилиси войска Госсовета Грузии были введены в тот день в Абхазию исключительно для охраны железной дороги.
Чтобы не повторяться из года в год в описании тех судьбоносных для наших стран и народов событий, я стараюсь обычно находить каждый раз какие-то новые факты, свидетельства. На сей раз таковые, что называется, приплыли прямо в руки через социальную сеть «Фейсбук».
Your browser doesn’t support HTML5
«В конце войны четко и жестко научились выполнять приказы»
Несколько дней назад встретил в абхазском сегменте этой соцсети комментарии к видеоролику, выложенному кем-то из грузинских пользователей, – интервью, которое давал 25 сентября 1993 года в контролируемом еще грузинскими войсками Сухуме тогдашний президент Грузии Эдуард Шеварднадзе. Начну с комментариев: «Конечно же, не может не вызывать уважение, что Шеви решился приехать в практически уже взятый абхазскими войсками город Сухум. Но вы послушайте этого хитрого Лиса! Какую чушь он несет! Какой лжец восьмидесятого уровня! Жаль, что ты смог сбежать, подонок! Мы бы значительно ускорили твое попадание в ад!»; «У них было «старье», а у нас – «новейшее оружие»???»; «Змей, гореть тебе в аду!»
А теперь – фрагмент из интервью (журналист задает вопрос на английском языке, переводчик излагает его на русском):
«Что бы вы хотели, чтобы западные страны сделали? Вы обратились к западным странам по существу за поддержкой в последнее время. Какую поддержку вы ожидаете?
– Я не знаю, мы... Нас поддержали очень сильно. Сейчас мы чувствуем поддержку хорошую... моральную, политическую. Это очень важно. Но это не все. Я в своем обращении к мировому сообществу сказал о том, что после того, как закончилась холодная война, мир вроде успокоился. Каждая страна сейчас довольна тем, что такой глобальной угрозы ядерной войны между Западом и Востоком больше нет. Нет известного вам противостояния, идеологической войны. Все успокоилось... Тревожит ли то, что происходит в маленькой стране, в Грузии? Тревожит, наверное, но... способов, как реагировать на это, они не нашли. Но я должен сказать, что мир не может считать себя свободным и счастливым, если страдает хоть одна страна, даже самая маленькая, как Грузия, если страдает самая маленькая нация, пускай самая малочисленная».
Обратите внимание на то, как отвечает на вопросы Эдуард Шеварднадзе (как и всегда в те годы, давая интервью) – тихим, размеренным голосом, почти шепотом. Представляю, как эмоционально вел бы себя на его месте Звиад Гамсахурдия, но тот точно не ездил бы в Сухум в самые тяжелые для грузинской армии дни – натура не та. А еще обратите внимание, как рассуждает Шеви о страданиях своей маленькой грузинской нации, «самой малочисленной». То есть надо так понимать, что абхазов он вообще за народ не считает, полагает, что это, как писали в прессе в конце 80-х представители грузинской интеллигенции, «мох», «плющ» на теле Грузии.
Представляется весьма интересным взглянуть на события 26-летней давности в Абхазии и процитированный фрагмент интервью Шеварднадзе через призму событий, произошедших через пять-шесть лет на Балканах. В 1998 году на помощь милицейским подразделениям, пытавшимся воспрепятствовать косоварам в осуществлении их права на самоопределение, президент Слободан Милошевич ввел в автономный край Косово и Метохия югославскую армию. Косовары развернули партизанскую войну. Война сопровождалась массовыми репрессиями, убийствами мирных жителей. По сути, сербы наводили свой порядок в Косове силой так же, как ранее это делали грузины в Абхазии. Но Запад, который в 1992-1993 годах оказывал моральную поддержку метрополии, в данном случае всецело стал почему-то на сторону сепаратистов. В 1999 году в военные действия вмешалась НАТО, массированным бомбардировкам были подвергнуты югославские города и военные объекты. В результате Белград был вынужден согласиться на ввод в Косово военного контингента НАТО KFOR и переход края под управление ООН, что и было осуществлено на основании резолюции СБ ООН от 10 июня 1999 года. А еще спустя почти девять лет почти все страны Запада признали провозглашенную в феврале 2008 года независимость Республики Косово.
Почему? Да потому, что в мире правила и правит бал «Ее величество» двойная мораль. Вот и Москва тоже смотрит на тот конфликт однобоко, исходя лишь из того, что Косово – это «колыбель сербского государства», а сербы – верные друзья России.
Но вернемся ко дню освобождения Сухума. Интересно было познакомиться на днях с мнением Героя Абхазии, командующего артиллерией Гумистинского фронта 26 лет назад Аслана Кобахия:
«Главная наша победа – мы в конце войны четко и жестко научились выполнять приказы, от кого бы они ни исходили: верховного главнокомандующего или командиров взводов и командиров отделений. Вот потому у нас все стало получаться... У нас многие неудачные операции происходили из-за того, что мы неправильно обозначали свои позиции. С середины войны и до освобождения Сухума наши подразделения четко стали обозначать, где они находятся, какие задачи перед ними, какие силы у противника. Мы системно вели боевые действия. На войне неправда всегда приводит к большим потерям. Сейчас, анализируя все то, через что мы прошли, я понимаю, что мы к сентябрьской операции стали с полуслова друг друга понимать, мы знали, что все доклады четкие, реальные».
Когда прочел эти строки, вспомнился репортаж в середине войны одного российского тележурналиста, часто приезжавшего к нам из Москвы. Он поддерживал хорошие отношения с абхазскими коллегами и в целом его репортажи на одном из федеральных каналов представлялись нам вполне объективными. Но меня раздражало, что он никак не научится говорить «Гудаута» и каждый раз произносит «Гадаута», а в тот раз резанула слух его фраза об очередном столкновении-сражении двух «нелепых армий», имелись в виду абхазская и грузинская. Понимал, разумеется, что он хотел сказать о необученности, недисциплинированности этих армий, их похожести на наспех сформированные партизанские отряды. Но все равно это показалось очень неуместным и бестактным. Ибо для меня абхазская армия была прежде всего, как бы пафосно это ни звучало, средоточием смельчаков, поднявшихся на защиту родной земли, принявших огонь на себя; думая о ней, я представлял себе лица моих родных, друзей, знакомых, которые идут сейчас в смертельный бой... Мне и сейчас та фраза московского телерепортера кажется непростительно пренебрежительной, но после процитированных воспоминаний Аслана Кобахия все же больше с ней примирился.
Сентябрьская операция абхазской армии по освобождению Сухума проходила по нескольким направлениям: Ачадаро-Лечкопское, Северное, Маякское. В освобождении столицы принимало участие около четырех тысяч бойцов. В ходе воинской операции, длившейся 12 дней, был разгромлен второй армейский корпус противника численностью до 12 тысяч человек, оснащенный большим количеством бронетехники, артиллерии и авиации.
Сегодня в 10 утра в честь дня освобождения абхазской столицы состоялась церемония возложения цветов к мемориалу Славы в Сухуме, в 11.30 – открытие мемориальных досок добровольцам Отечественной войны народа Абхазии на верхнем Гумистинском мосту, в 16.00 начался праздничный концерт в Абхазской государственной филармонии им. Раждена Гумба.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия