ПРАГА---В Багдаде в результате операции ВВС США убит генерал Касем Сулеймани, глава Корпуса стражей Исламской революции, один из самых влиятельных людей в иранской политической иерархии. Тегеран уже обещал возмездие, и это побуждает некоторых к сравнению Багдада-2020 с Сараево-1914. О реальном положении дел, о реальных последствиях мы говорим с директором Института восточных исследований тбилисского Университета Ильи Георгием Саникидзе.
Вадим Дубнов: Прежде всего, какие могут быть последствия того, что случилось? Действительно ли хоть в чем-то могут быть правы те, кто сравнивают это с убийством в Сараево?
Георгий Саникидзе: Ну, не знаю, это сравнение, по-моему, слишком преувеличено, но все-таки это в реальности означает эскалацию напряженности в самом неспокойном регионе мира. Сулеймани вообще-то был харизматической личностью, особенно преданным исламскому режиму Ирана, и в каком-то смысле являлся опорой этого режима в ближнем зарубежье. Он имел огромное влияние на сирийское и иракское правительства, и в этом смысле он как бы очень многое делал для Ирана. Что-то прогнозировать в этом регионе – неблагодарное занятие, может быть, потом будут какие-то точечные удары Америки, может быть, эскалация напряженности в Персидском заливе, Иран может создать какие-то проблемы для транспортировки нефти. Иран может также использовать своих прокси, например, «Хезболла» и подобные группировки, против своих врагов – США, Израиля и Саудовской Аравии и баз Соединенных Штатов на Ближнем Востоке. Вот такая ситуация.
Your browser doesn’t support HTML5
Георгий Саникидзе: «Не думаю, что Иран пойдет на большой риск»
Вадим Дубнов: Мы можем как-то просчитать возможные реакции, скажем, России и Турции?
Георгий Саникидзе: Турция уже выразила свою позицию: это убийство ничем не способствует урегулированию процесса в Ираке и Сирии. Российскую позицию я пока не знаю, но можно сказать, что российская позиция все-таки, по-моему, будет антиамериканской. Я не могу сказать, что Россия и Иран или Россия и Турция – стратегические партнеры, но в каком-то смысле их интересы совпадают на Ближнем Востоке. Есть общие интересы у них и противоположные интересы тоже, но в данном случае Россия все-таки выступит против американского вмешательства. Турция уже в последнее десятилетие повернулась к Ближнему Востоку, и добрососедские отношения с Ираном в этом смысле для Турции очень много значат.
Вадим Дубнов: Почему (Дональд) Трамп решился – все-таки это не Усама бен Ладен?
Георгий Саникидзе: Конечно…
Вадим Дубнов: Почему Трамп на это пошел: это чисто антииранский шаг или есть в нем что-то американское внутриполитическое?
Георгий Саникидзе: Очень трудно анализировать этот шаг, но это антииранский шаг, конечно. Но с другой стороны, это не сменит режим в Иране – это ясно. Можно даже сказать, что в этом смысле режим в Иране стал сильнее, потому что и те иранцы, которые не поддерживают этот режим, сейчас считают, что режим прав, это их государство и убивают представителя их государства, очень известного генерала, который был героем ирано-иракской войны. Это довольно трудный вопрос – почему решился Трамп на этот шаг.
Вадим Дубнов: Т.е. вы считаете, что это оказалось в некотором смысле на руку иранскому руководству, которое только-только вышло из проблемы с многотысячными протестами?
Георгий Саникидзе: Да, в каком-то смысле это можно сказать. Но что будет дальше, я не знаю. Во время (Барака) Обамы и в начале Трампа тоже была такая ситуация – в Сирии. Интересы Ирана и США не совпадают, но совпадали интересы в Ираке. Это два абсолютно разных кейса. Но в последнее время как-то происходит объединение этих двух проблем для американской политики. В Ираке американцы и иранцы сотрудничали долгое время, но сейчас все поменялось. Кроме этого, в Ираке ситуация тоже довольно напряженная, потому что нельзя сказать, что большинство населения поддерживает Иран.
Вадим Дубнов: В этом смысле Иран может себе позволить ответ по полной программе или все-таки он не может рисковать?
Георгий Саникидзе: По-моему, Иран не пойдет на большой риск, но будут какие-то проблемы. Я думаю, это Персидский залив, и использование прокси – точечные удары и т.д., но я не думаю, что будет какая-то большая война из-за этого.
Вадим Дубнов: А Трамп рискует или, наоборот, выиграет?
Георгий Саникидзе: Это очень трудный вопрос. Пока главное, что не виден свет в конце туннеля, так сказать, не видно, как можно достичь стабильности в этом регионе и особенно в Сирии и Ираке. Нет каких-то конкретных планов, все время топчутся на одном месте, по-моему.
Вадим Дубнов: Не могу не задать этот вопрос, хотя, про Грузию – мир все-таки маленький и все происходит по соседству: какие-то риски для Грузии есть?
Георгий Саникидзе: Риски, конечно, не очень большие, но они есть. В случае большой войны в Иране множество иранцев попробуют перейти границу и обосноваться в Грузии и ближних странах. Вот этот вопрос может быть, но я не думаю, что будет большая война. В другом смысле, у Грузии есть проблемы, конечно, потому что Грузия является стратегическим партнером Америки, а рядом с Грузией страна, которая является главным противником Америки – это не может не сказаться на политике Грузии.