ПРАГА---Всемирная организация здравоохранения считает риск глобального распространения коронавируса «очень высоким». На сегодняшний день в разных странах мира уже заражены более 83 тысяч человек, на счету COVID-19 почти 3000 смертей. Вместе с тем более 20 вакцин находятся в процессе разработки, а некоторые из них даже проходят клинические испытания. Что мы знаем о коронавирусе и как от него защититься, говорим с заведующей киевской лабораторией гриппа НИИ эпидемиологии и инфекционных болезней им. Громашевского, вирусологом Аллой Мироненко.
Нана Плиева: Число зараженных коронавирусом растет с каждым днем, а ареал ширится, люди с тревогой следят за новостями. Что мы сегодня знаем о коронавирусе? С какими симптомами следует срочно обращаться к врачу?
Алла Мироненко: На самом деле, симптомы в общем-то похожи при респираторных болезнях, в том числе, и при болезни, вызванной коронавирусом. Но дело в том, что начальные симптомы могут отличаться. В данном случае при коноравирусе – боль в горле первые два, даже четыре дня – это тот первый симптом, который есть. Т.е. тут даже не столько температура, а вот эта боль в горле, может быть сухой кашель, а дальше может кашель быть больше, и уже признаки пневмонии. Т.е. нет насморка. Есть еще затрудненное дыхание. Ну вот, затрудненное дыхание, в любом случае, это коронавирус или нет, это всегда повод немедленно обратиться к врачу.
Your browser doesn’t support HTML5
Гость недели – Алла Мироненко
Нана Плиева: Кто в группе риска? Знаем ли мы, кому следует опасаться в первую очередь?
Чаще всего болеет возрастная группа от 40 до 59 лет. У 80% пациентов болезнь заканчивается без осложнений, т.е. без пневмонии, и это хорошие данные
Алла Мироненко: Мы уже кое-что знаем: благодаря подсчету китайских врачей, группа риска летального исхода – это пациенты старше 80-ти лет. Тут понятно, уже в таком возрасте компенсаторные силы организма ограничены, поэтому любая инфекция, в том числе, короновирусная, может закончиться летально. Дети почти не болеют, и это очень радует. Никто не может пока объяснить почему, – может быть, это будет понятно, но вообще это уникальная ситуация, они могут инфицироваться и даже клинические проявления не у всех бывают. Чаще всего болеет возрастная группа от 40 до 59 лет. Тут понятно, это наиболее активный возраст, когда люди общаются, т.е. они болеют чаще. У 80% пациентов болезнь заканчивается без осложнений, т.е. без пневмонии, и это хорошие данные.
Нана Плиева: При этом сообщается, что заболевание хоть, как вы говорите, и переносится, как сезонный грипп, но по последним данным ВОЗ смертность составляет 1% – все-таки не 2%, как сообщалось на днях, а один, но и это в десять раз выше, чем у сезонного гриппа. Т.е. все-таки мы имеем дело с серьезным заболеванием.
Алла Мироненко: Что касается сезонного гриппа, то тут много нюансов, потому что все зависит от штамма, который вызвал, от возраста. Например, в Соединенных Штатах два года назад в эпидемию гриппа вакцинный штамм не совпал с эпидемическим, т.е. в вакцину входил A/H3N2, а пришел A/H3N2/Сингапур – более новый. А там высокий уровень вакцинации, пожилых защищают, там программы специальные, страховки, но штамм не совпал, т.е. вакцина не защитила. И в тот год очень много пожилых умерло – чуть меньше 80 тысяч только в Соединенных Штатах. Да, об этом сообщалось, они это вывешивают у себя на сайте CDC (Center for disease control and prevention). А тут пока, к счастью, до такого нам далеко, поэтому паника очень вредит, я вам скажу. Кроме того, наверное, кому-то выгодно такие панические настроения поддерживать, потому что, например, 16 человек уже арестованы за распространение неправдивой информации в Юго-Восточной Азии – это Таиланд, Филиппины, Корея и т.д. Арестованных посадили за распространение абсолютно неправдивой, устрашающе неправдивой информации.
Нана Плиева: А кого тестируют в первую очередь? Многие носители вируса в общем-то асимптоматичны – можно ли в таком случае говорить, например, об эффективности карантина, изоляции?
Все эти проверки в аэропортах, надо понимать, самоуспокоительные. Это, получается, мера, но не мера сдерживания
Алла Мироненко: На самом деле, если инкубационный период 14 дней, то все эти проверки в аэропортах, надо понимать, самоуспокоительные или для того, чтобы показать, что что-то делается. Потому что если человек прилетел, померили температуру, нет температуры, он ушел, а может заболеть только через неделю. Это, получается, мера, но не мера сдерживания. Карантин, в случае если думать, что границы по максимуму закрыты, то он, конечно, эффективен, но…
Нана Плиева: Можем ли мы отследить, в данном случае, как он распространяется физически?
Алла Мироненко: Да, но все равно, раз уже пошло распространение и в большинстве стран это есть, то уж никуда не денешься. Другое дело, что надо относиться к этому правильно. У нас 200 всяких вирусов других, кроме гриппа, – они эпидемий не вызывают, но вызывают респираторные заболевания. Это разные вирусы: аденовирусы, несколько типов, вирусы парагриппа четырех типов, РСВ, мета-, пневмо-, бока-, – много. Да, есть 4-5 коронавирусов, которые вызывают такие заболевания, как простуда, и никто же в обморок не падал. А тут появился новый вирус, никто сначала не понимал, как он будет себя вести, какой уровень летальности, тем более, что два предыдущих коронавируса – SARS – вирус, который вызывал атипичную пневмонию, – тоже происходит из Китая, но с ним же справились, локализовали, дальше не пошло. И тоже он был животного происхождения, тоже определенно от летучих мышей. А этот вирус по генетической информации наиболее близок к коронавирусам, которые присущи летучим мышам, – это вирус животного происхождения.
Нана Плиева: Специалисты отмечают, что разница в том, что коронавирус может гораздо быстрее передаваться и распространяться.
Алла Мироненко: Да, это правда. Но зато уровень летальности не сравнить. SARS имел процентов сорок летальности, может, тридцать, но не два же, не один процент. Его локализовали, как-то удалось справиться. Другой коронавирус, который от животных, от верблюдов – MERS-коронавирус, ближневосточный, – там тоже высокая летальность, но он так массово не распространяется.
Нана Плиева: Вы отметили, что нужно правильно относиться к происходящему. Как это сделать, как защититься от инфекции? Что нужно делать обычному человеку в повседневной жизни?
Алла Мироненко: Во-первых, психологически успокоиться, во-вторых, соблюдать обычные, простые гигиенические меры, т.е. частое мытье рук, использованные салфетки, допустим, после носа, выбрасывать; потом, ношение масок на улице вообще не имеет никакого смысла…
Нана Плиева: Кто их должен носить и когда?
Вирус также чувствителен ко всем дезинфектантам. Т.е. вирус нестойкий, он имеет оболочку, которая уязвима, и это хороший признак
Алла Мироненко: В случае если есть в помещении, в доме больной и мы еще даже не знаем, чем – неважно, чем, любая респираторная инфекция, – то лучше надеть маску на пациента, но не всегда пациенту легко дышится, так еще и маска, т.е. носят те, кто хочет себя защитить. Но тоже правильно надо носить маску: если есть обычная одноразовая хирургическая маска, то в таком случае она должна меняться каждые часа три, а если она стала влажной, значит, и чаще; не прикасаться руками к наружной поверхности маски, т.е. снимать это все и выбрасывать. Надо понимать, что вирус не очень стойкий, поэтому утилизация этих отходов – ничего такого особого. Тем более, вирус также чувствителен ко всем дезинфектантам – и спиртсодержащим, и хлорсодержащим, и содержащим альдегиды или четвертичные аммониевые соединения. Т.е. вирус нестойкий, он имеет оболочку, которая уязвима, и это хороший признак.
Нана Плиева: А следует ли держать дома и иметь при себе какую-то аптечку, и что в ней должно быть?
Алла Мироненко: Ну, специфических препаратов против этого вируса пока нет, но, поскольку он очень похож на вирус SARS, там есть определенные препараты, которые ингибируют основную протеазу и полимеразу, но я не знаю, где они есть. Для SARS они были разработаны и показали эффективность, но SARS не было, но теперь, может быть, будут делать. Ну, мы знаем, в Гонконге, и не только в Гонконге, занимаются разработкой вакцины, но это серьезное дело и займет время. И то, это же требует еще испытаний, проверки: будет ли она эффективна, сколько будет держаться иммунитет, т.е. на это все нужно время.
Нана Плиева: Я как раз хотела спросить вас об иммунитете. Сообщается, что и в Китае, и в Японии были случаи, когда люди, которые уже перенесли болезнь, вылечились от нее, вновь заразились. Это значит, что иммунитет не вырабатывается, о чем это может говорить?
Бывают случаи, когда около 5-6% людей могут иметь какую-то неполноценность, когда в организме не вырабатываются защитные антитела, но, как правило, в таких случаях человек погибает
Алла Мироненко: Это говорит о том, что иммунная система этих людей, наверное, имеет какие-то определенные дефекты, потому что если человек выздоровел после вирусной инфекции, то, как правило, это не может пройти мимо его иммунной системы. Он выздоровел благодаря тому, что иммунная система справилась, т.е. она обучила свои клетки памяти, В-лимфоциты наработали количество антител, которые смогли справиться с вирусной инфекцией. Но бывают случаи, когда около 5-6% людей могут иметь какие-то нюансы, т.е. какую-то неполноценность – либо врожденную, либо приобретенную, – когда организм не реагирует адекватно, не вырабатываются защитные антитела, но, как правило, в таких случаях человек и не может выздороветь, т.е. он погибает.
Нана Плиева: Но если он выздоровел и у него все равно нет иммунитета?
Алла Мироненко: Я не очень в это верю, скажем так.
Нана Плиева: Т.е. это могут быть какие-то лабораторные погрешности, возможно, недосмотрели?
Алла Мироненко: Да, могут быть. Потому что, наоборот, там, на месте, китайские врачи, уже не знаю, как они проверяют эту плазму – от переболевших больных вливают плазму больным с тяжелым течением, и таким образом их спасают, но надо же проверить ее на другие, скажем, вирусы гепатита В, С, на ВИЧ, вообще, на кровяные инфекции, прежде чем вливать даже одногруппную кровь.
Нана Плиева: А кто такие т.н. суперраспространители? Сообщается, что это, как правило, один из пяти человек, который заражает больше обычного, большое количество людей. Получается, что еще и не все одинаково заразны, и суперраспространителем может быть и человек, у которого нет видимых симптомов заболевания?
Сейчас в Европе на совещаниях, каких-то встречах люди друг другу боятся пожать руки
Алла Мироненко: Да, это может быть, потому что если симптомов нет, а вирус не очень активно репродуцируется в клетках и человек кашляет, например, то эта слизь может попадать на предметы, или он руками прикасается и потом переносится с помощью предметов. Сейчас в Европе на совещаниях, каких-то встречах люди друг другу боятся пожать руки.
Нана Плиева: А когда мы можем ждать пика эпидемии?
Алла Мироненко: Пандемию гриппа, например, которую мне удалось пережить уже на работе, в 2009 году, там, как и в другие пандемии гриппа, было две волны – первая волна более интенсивная, а вторая волна уже менее интенсивная, т.е. уже через год. Но грипп - это в общем-то сезонное заболевание, и оно как-то более или менее привязано к холодному периоду года. Но тут вирус тоже не очень чувствительный.
Нана Плиева: В данном случае, если пик придется на весну, какое влияние эта сезонность может оказать на распространение коронавируса?
Алла Мироненко: А мы не знаем. Не все же эпидемии имеют сезонность. У эпидемий респираторных инфекций – осенне-весенняя сезонность, – осень, зима и весна, т.е. более холодное время года. Я очень надеюсь, что летом все-таки там, где будет достаточно солнца, тепла, а вирус – он не стойкий, не особо любит, ведь окна открытые, все проветривается (ну, так всегда было при респираторных инфекциях), – летом в общем-то в минимальном количестве. А грипп, как правило, мы не можем найти на протяжении 4-5 месяцев в нашей климатической зоне. У больных, мы тестируем, с респираторными проявлениями, но это, как правило, не грипп.
Нана Плиева: По мнению многих западных эпидемиологов, коронавирус может остаться с нами всерьез и надолго, и к сезонной эпидемии простуды и гриппа может добавиться сезон коронавируса. Как вы оцениваете такую вероятность?
Алла Мироненко: Ну, знаете, у вируса два выхода: или иметь низкую агрессивность, исчезнуть, как это было с SARS, агрессивность – это вирулентность, т.е. когда очень тяжелое течение вызывает болезнь, если есть часть людей, которые бессимптомно его носят, то вирус, благодаря многим пассажам, т.е. многим инфицированиям, адаптируется к человеческой популяции, даже выйдя из популяции животных, просто будет еще один респираторный патоген, только и всего.
Нана Плиева: Министр здравоохранения Германии Йенс Шпан на днях сказал, что перед тем, как стать лучше, ситуация ухудшится. Можно быть как-то готовыми к такому сценарию?
Все зависит от того, как будет организована в стране система обеспечения, обслуживания больных
Алла Мироненко: Все зависит от того, как будет организована в стране система обеспечения, обслуживания больных. Потому что если будет много тяжелых больных, а это может быть, особенно среди пожилых, то просто я помню 2009 год, когда все стационары были заполнены, но там как раз пожилые почти не болели, работоспособный возраст лежал в больнице в основном. Дети болели, но они, к счастью, практически не умирали. Ну а тут, получается, большая часть больных – это будут люди в возрасте, а это уже большая нагрузка на систему здравоохранения.
Нана Плиева: Можно к этому подготовиться?
Алла Мироненко: Наверное, да, как-то быть готовыми. Но я думаю, что человечество справится. Естественный процесс. Количество людей на земле растет, очень большая численность населения в том же Китае, очень тесное общение, потом еще их традиции – еда вместе, – они же дома не едят на кухне, они же приходят в какие-то специально устроенные общие места, и там они все вместе, получается такой коллективный прием пищи. Кроме того, кулинарные предпочтения – они едят то, чего мы не едим. Поэтому это естественно, когда очень много людей… Это любая популяция – будь то животные, – количество диких животных увеличивается, например, на данной территории, то среди них вероятность возникновения вспышек инфекций, именно характерных для этих животных, возрастает. Малая популяция – инфекций гораздо меньше. Так и у людей: много людей – вероятность возникновения новых возбудителей всегда высока, и человечество в общем-то к этому готовится. Во Всемирной организации здравоохранения есть специальный отдел вновь появляющихся болезней.
Нана Плиева: Тот же ВОЗ предостерег от распространения панических настроений, но при этом отметил, что, скорее всего, пандемии избежать не удастся. Как не впасть в панику?
Алла Мироненко: Надо нести такую успокоительную информацию, что это еще один новый патоген, который наряду с остальными всеми будет у нас циркулировать, и если мы все переболеем, то он будет наряду с другими – ни больше ни меньше. Т.е. мы постепенно все переболеем, но для того, кто уже в возрасте, просто неизвестно, как может закончиться болезнь. А остальные в общем-то справятся.