Один из результатов пандемии коронавируса заключается в том, что мы больше не можем ни о чем другом говорить. Но только считать количество инфицированных или умерших тоже недостаточно, хочется порассуждать и о долгосрочных последствиях. Популярной стала фраза, что после пандемии мир больше на будет таким, каким был до сих пор. Очень может быть. Но как именно он изменится?
Предположения интеллектуалов совпадают со страхами и надеждами, которые у них были и так. Например, известный российский западоненавистник Александр Дугин радуется, что вот уж теперь западному либерализму – точно конец. Почему он так в этом уверен, я не совсем понял, но особо углубляться в его размышления тоже не хочется. Что Запад – плохой, знаем не только мы, но и коронавирус, поэтому последний поразит его особенно сильно.
Есть и другие предположения. Левые надеются, что пандемия нанесет смертельный удар проклятому капитализму; либеральные космополиты думают, что глобальный характер эпидемии наконец-то убедит мир, что необходимы новые эффективные механизмы международного сотрудничества.
Your browser doesn’t support HTML5
Коронавирус против свободы?
Мечтать не вредно ни левым, ни правым. Но такие расчеты редко сбываются. В 1990-х, на фоне югославских конфликтов, очень популярно было рассуждать, что наконец-то Евросоюз одумается и создаст эффективные механизмы общей внешней политики. Формальный механизм действительно создали, но самой общей политики и, что главное, политической воли ее иметь как не было, так и нет.
На фоне финансового кризиса 2008 года левые тоже размечтались, что неолиберальная концепция экономики окончательно потерпела крах, и вернется мудрое государственное регулирование. Но этого не произошло. Капитализм остался, либералов несколько потеснили, но не левые, а правые популисты. Сегодня мы знаем, что предпринятые против пандемии меры больно ударят по экономике; государства собираются потратить много миллиардов, чтобы смягчить ущерб (как и в 2008-м). Но, скорее всего, в конечном счете, новый подъем экономики будет опять зависеть от рыночных сил.
Вирус еще раз сильно ударил по иллюзиям, что национальные государства устарели. Первым инстинктом практически всех стран было закрыть границы. Даже в рамках Евросоюза о свободе передвижения пришлось временно забыть. Евроскептики злорадно предсказывают скорый распад сообщества, а оптимисты надеются, что европейцы наконец убедятся в необходимости общей системы здравоохранения. Мне кажется, и те и другие преувеличивают. Мы и так знали, что живем в эпоху подъема национализма, и дальнейшая интеграция внутри Евросоюза не предвидится. Но отсюда не следует, что шок от пандемии приведет к развалу этой организации.
Предполагают, что в результате пандемии всемирный баланс сил изменится в пользу Азии, прежде всего Китая. Это основывается на том, что страны Азии лучше себя проявили во время кризиса. Запад явно опоздал с ответом на пандемию и стал глобальным центром распространения вируса. Либеральные страны инстинктивно сопротивлялись введению чрезвычайных мер, которые радикально ограничивают индивидуальные свободы и убийственны для экономики. Но в конце концов пришлось на это пойти. Авторитарный Китай сначала, правда, скрыл факт эпидемии, но потом сравнительно быстро справился с ней, применив драконовские методы. Но речь не только о нем. Намного лучше европейцев выглядят такие государства, как Южная Корея и Тайвань, – это демократии, но одновременно носители коллективистской культуры. Они действовали быстрее и эффективнее, и их граждане легче подчинились предписаниям сверху, чем европейские индивидуалисты.
Да, это так. Но тенденция к усилению Китая, прежде всего за счет изменения экономического баланса сил, была и до пандемии. Мы также знаем, что в условиях кризиса уважение к правам человека иногда мешает. В начале первой и второй мировых войн казалось, что более авторитарные общества выигрывают, потому что им легче мобилизоваться вокруг одной основной задачи. Но мы знаем, кто в конце концов выиграл. В течение последних двух веков именно страны, основанные на идее прав человека, играют ведущую роль в человеческой истории. Вирус это так просто не изменит.
Мы в самом начале пандемии и имеем крайне смутное представление о том, как она разовьется. Сегодняшние гадания об том, как изменится мир после того, как все это кончится, мало чего стоят.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции