Как-то встретил в российской блогосфере рассуждение, во многом совпавшее с моими наблюдениями и мыслями: «Эра двоечников настала. Эра, эпоха, чудовищное, могучее поколение двоечников и неучей. Нет, они и раньше были, но еще несколько лет назад они не так сильно бросались в глаза. Как-то стеснялись своей безграмотности, что ли. А сейчас они, такое ощущение, везде. Они популярны. Безграмотные «звезды». Косноязычные лидеры мнений. Не умеющие двух слов связать законодатели мод».
Да, грамматических, синтаксических и прочих ошибок, например, в частных письмах, с избытком было и в доинтернетовскую эпоху, но тогда это, как правило, оставалось лишь в поле зрения адресата. Интернет сделал малограмотность таких авторов всеобщим достоянием, а поскольку их, увы, большинство, они постепенно и впрямь совершенно перестали ее стесняться. И даже стали проявлять в ответ на замечания агрессивность. Как-то встретил на «Яндекс Дзене» (вот уж где раздолье для авторов, так и не овладевших русским правописанием) публикацию блогера, которая представляла собой негодующий «отлуп» многочисленным, по-видимому, комментаторам предыдущих его опусов: вы, мол, зрите в корень, «зацените» глубину мыслей моих, а не придирайтесь к грамматике!
Your browser doesn’t support HTML5
«Эра двоечников», или Чем рыба-кит отличается от рыбы-дельфина?
Ощущение принадлежности к большинству действительно многое тут объясняет. Когда-то уже давно, лет двадцать назад, прочел публикацию, содержание которой может показаться неправдоподобным: в первые годы советской власти грамотно писавшие по-русски порой специально старались делать ошибки, дабы не выделяться среди «пролетарской массы», которая, как правило, писала с грубыми ошибками. Так ведь и впрямь: зачем вызывать лишние подозрения в том, что учился в гимназиях при старом режиме, а то и вообще в дворянском происхождении?
Сейчас такого нет. Но вот этот так называемый олбанский язык, который родился в интернете вроде бы по приколу: «аффтар», «красавчег» и так далее – на самом деле, мне кажется, был для многих тогда и уловкой, чтобы оправдать другие свои возможные грамматические ошибки, а также, чтобы выразить снисходительное отношение к «ботаникам», неукоснительно соблюдающим правила правописания.
Но если кому-то показалось, что я готов проливать ностальгические слезы по «советской системе образования – самой лучшей в мире», то напрасно. Заодно задамся вопросом: на чем, на каких статистических данных был основан расхожий миф о «самой читающей в мире стране»? Что-то мне ни разу не попадалось никаких таких данных, но убеждение было глубочайшее. Может, оно появилось на основе картинки, когда миллионы пассажиров в Москве и других советских мегаполисах ездили в метро, уткнувшись в книжки, журналы и газеты? А может, из-за книжного дефицита в СССР, в связи с которым возникла поговорка «Книга – лучший подарок», и считалось признаком благополучия и успешности держать дома в гостиной полки с собраниями сочинений классиков и модными книжными новинками? Гораздо больше меня убеждает услышанная примерно в те годы цифра, что в среднем мире в более или менее развитых странах половина населения после окончания школы продолжает систематически читать, а другая половина этого не делает.
Но то, что резкое падение числа читающих на постсоветском пространстве на стыке эпох, в девяностые, действительно произошло, факт неоспоримый. Причем падение это особо бросалось в глаза сразу после феноменального перестроечного взлета тиражей книг и журналов – до миллионов экземпляров. А ведь чтение на постоянной основе добросовестно отредактированных текстов – это один из факторов обретения грамотности, если у читателя хотя бы сносно развита зрительная память.
Другой компонент – появление массы изданий, где этого добросовестного редактирования не было и в помине. Помню, как во второй половине 90-х мне в Абхазии попалась книжка молодого прозаика, небесталанная, но выпущенная с явными языковыми ошибками. Причина – теперь стало можно выпускать книги за свой счет, а редактора, считал автор, ему никакого и не требуется. И, надо так полагать, что многие читатели этой книжки приняли ошибки в ней за норму. Что касается СМИ, то советская печать с ее цензурой, идеологизированностью – это было, конечно, ужасно. Но благодаря «фильтру» целой команды правщиков и дежурных по номеру словесные ошибки в нем были чрезвычайным происшествием. А вот в расплодившихся постсоветских газетах, сужу, по крайней мере, по Абхазии, – увы, повседневным явлением.
Сказывалось, помимо прочего, и резкое увеличение числа газетных авторов, которые привыкли воспринимать все не зрительно, а на слух, по телевизору. Меня очень насмешил во второй половине нулевых годов автор одной популярной в Абхазии газеты, который фамилию тогдашнего губернатора Нижегородской области Шанцева переделал в «Шансова». Но на это мало кто из читателей, по-моему, обратил внимание. А вот когда вскоре в той же газете появилась статья журналистки, в которой она раз пятнадцать – то есть опечаткой уже никак не назовешь – употребила слово «гастробайтеры», она вызвала определенный общественный резонанс. Слово то так развеселило нынешнего директора Банка Абхазии, что он стал проверять у всех встречавшихся ему местных журналистов, как они пишут слово «гастарбайтер». Кстати, он – один из немногих, к сожалению, наших публичных деятелей, кто произносит слово «средства» правильно, с ударением на первый слог.
Чего уж тогда ожидать в правописании от простых интернет-пользователей! Недавно на форумах одного из абхазских сайтов появился ник «Александр Макидонский». Вскоре, правда, наверное, после подсказки, пользователь исправил его на «Александр Македонский», но сами комментарии его от этого грамотнее не стали… И почти одновременно появилась форумчанка под ником «Елена Ваинга», и той никто так и не подсказал, как на самом деле пишется псевдоним известной российской певицы Елены Ваенги. Та, впрочем, несколько лет назад сама «прославилась» безграмотными комментариями в соцсетях, что долго обсуждали в российских СМИ.
Интересно еще и то, что, читая комментарии и посты в соцсетях довольно известных журналистов, открывал для себя, что «первородное» их правописание заметно отличается от того, каким выглядит в отредактированных в СМИ текстах. И никакой спешкой, как правило, это не объяснишь. Что ж, небесполезная информация к размышлению…
Но журналисты, блогеры, юзеры – ладно. А вот когда языковые ошибки совершают авторы учебника по языку – это как? В этом году немало чудных «открытий» подарило мне знакомство с учебником русского языка для второго класса абхазской школы. (Издание третье, переработанное, утверждено Министерством образования и науки РА и выпущено в 2017 году.) Нынешней весной, когда школьники из-за коронавирусной пандемии были распущены по домам, пришлось заняться с помощью этого учебника диктантами с парой второклашек в нашем доме. И вот на странице 48 книги наткнулся на загадочную фразу: «Вол вёл арбу». Может, все-таки «вёз»? Впрочем, тут могла быть и просто опечатка.
Но вот на странице 69 прочел такое объяснение слова «хлещут» – «шумят». Это малышам растолковывали слова в пушкинских строчках «В синем небе звезды блещут. В синем море волны хлещут. Туча по небу идет. Бочка по морю плывет». Странно, я всю жизнь считал, что «хлещут» – это от глагола в неопределенной форме «хлестать», что означает «бить сильной струей, литься обильным потоком». Именно такое объяснение нашел и в толковых словарях русского языка. А уж шумят эти струи или нет – вопрос другой.
А на странице 106 встретилась загадка: «В огороде вырастаю, а когда я созреваю, варят из меня томат, в суп кладут и так едят». Отгадка, как вы уже, наверное, сообразили, – «помидор». «Унан хаас», как говорят абхазы, что означает возглас удивления. А разве «томат» не есть другое название того же помидора? Варят же из помидоров-томатов, как известно, томатную пасту!
Рядом, на странице 107, авторы учебника объясняют, что «из первых рук» – это значит «узнал первым». Мама дорогая… Вообще-то «из первых рук» – это «из первоисточника», а «узнать первым» так и будет: «узнать первым».
В другом учебнике для младшеклассников о родной природе с удивлением встретил цветной рисунок дельфина, отнесенного почему-то к разряду рыб. В русских народных сказках встречается выражение «рыба-кит», но оно возникло в далекие времена, когда люди не разбирались, кто из морских обитателей относится к рыбам, а кто – к млекопитающим. Но зачем же сейчас, в современной школе, сбивать детишек с толку и учить не тому, что есть на самом деле, учить, что дельфин – это рыба?
Возвращаясь к учебнику русского языка, задумываешься: почему никому из троих его авторов, а также всех, кто отвечает за содержание учебника, не пришло в голову элементарное – взять и проверить значение упомянутых слов в интернете или же в бумажных толковых словарях, которые существовали задолго до появления интернета? Впрочем, догадываюсь, почему. Проверяют тогда, когда в чем-то сомневаются. А они, судя по всему, ни в чем не сомневались. Они просто ТАК знают. Выходит, школьным педагогам, которые понимают истинное значение этих слов, приходится объяснять своим ученикам: «Дети, то, что написано в вашем учебнике, неправильно, а правильно – вот так».
Но мне внушило оптимизм упоминание в учебнике, что это третье издание. Значит, будет наверняка и четвертое, в котором ошибки и неточности можно исправить. Кстати, вполне допускаю, что мне попалась на глаза только их часть.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции