В августе 2004 года, за четыре года до августовской войны, в грузинской и абхазской прессе обсуждались различные варианты развития грузино-абхазских отношений и возможного урегулирования конфликта. Какой из этих вариантов оказался ближе к сегодняшней реальности?
В августе 2004 года в газете «Эхо Абхазии» была опубликована с продолжением большая статья «Как это будет? Варианты развития грузино-абхазских отношений». Появилась данная статья в рамках совместного проекта «Диалог» этой газеты и выходившего в Тбилиси издания «Кавказский акцент».
Кстати, грузино-абхазский диалог в целом был тогда довольно активным; достаточно вспомнить регулярные встречи в странах Западной Европы в рамках т.н. Шлайнингского процесса, в котором принимали участие и представители гражданского общества, и госчиновники из Сухума и Тбилиси. Но все оборвалось после ввода подразделений грузинской армии в верхнюю часть Кодорского ущелья в 2006 году.
Your browser doesn’t support HTML5
Сценарии грузино-абхазского урегулирования: 16 лет спустя
В названной статье анализировались пять сценариев возможного урегулирования грузино-абхазского конфликта, которые были сформулированы несколькими месяцами ранее участниками дискуссионного клуба в грузинском журнале «Дромшвидобиса» («Время мира»). Вот они:
- Абхазия выходит из состава Грузии. Такое решение, пришли к выводу участники дискуссии, соответствуют национальному проекту абхазов, но маловероятно, поскольку совершенно неприемлемо для грузинской стороны и вряд ли по разным причинам устроит Россию.
- Абхазия остается в составе Грузии. Абхазы не согласятся добровольно на такую модель, российская сторона – скорее всего, тоже, поскольку она в этом случае теряет рычаг давления на Грузию.
- Нынешняя территория Абхазии делится между Грузией и Абхазией (или Россией). Сценарий кажется неприемлемым для всех, но может оказаться (при давлении со стороны международных организаций) единственной возможностью решения проблемы.
- Абхазия становится независимым суверенным, но дуалистическим государством. Такое государство мыслится после возвращения в Абхазию грузинских беженцев. Для нынешнего поколения грузин и абхазов этот вариант не очень приемлем, но еще в большей степени – для России.
- Продолжается консервация конфликта с соответствующими ей проблемами. Такое положение совершенно не устраивает ни грузин, ни абхазов, но вполне устраивает Россию, которая в таких условиях вполне контролирует Абхазию и сохраняет влияние на Грузию.
Именно так представлялись возможные сценарии развития событий грузинскими экспертами почти 16 лет назад и почти 11 лет после окончания грузино-абхазской войны. Хорошо помнится, что тогда людям, пережившим эту войну, казалось, что после нее прошла уже уйма времени, и удивляло, как надолго затянулось урегулирование конфликта. Но после того как минуло еще в полтора раза больше времени, стороны, как всем известно, отнюдь не приблизились к некоему компромиссному решению.
Из пяти рассматриваемых в 2004-м сценариев ближе всего к реальности оказался, как видим, последний (его, собственно, и не назовешь проектом урегулирования). Но с существенной корректировкой, которую никто из экспертов предугадать не смог, – спустя четыре года независимость Абхазии и Южной Осетии признала Российская Федерация, а потом еще ряд государств – членов ООН. Это существенное изменение ситуации «сняло» вывод о том, что «такое положение совершенно не устраивает абхазов». Кстати, и до этого события «консервация конфликта» устраивала абхазскую сторону, конечно, больше, чем грузинскую.
Хотя оптимальным для абхазов остается, разумеется, первый вариант – с признанием республики всем мировым сообществом. В статье «Как это будет?» 2004 года отмечалось, что, на взгляд автора, сценарии урегулирования, носящие компромиссный характер (3-й – «независимость Абхазии в обмен на территорию», 4-й – «независимость в обмен на массовое возвращение грузинских беженцев и утрату абхазами положения самого большого по численности этноса в государстве») нежизнеспособны. Ни одна, ни другая из сторон конфликта на них не пойдут, поскольку в каждом из обществ доминирует точка зрения о недопустимости подобных судьбоносных уступок. И тогда же говорилось об устойчивости «временной схемы» (нет ничего более постоянного, чем временное) в отношениях не только Сухума и Тбилиси, но и Степанакерта и Баку, Тирасполя и Кишинева… И далее: «Разумеется, рано или поздно – через год, пять или пятнадцать лет – эта «временная схема» должна будет прекратить свое существование…». Но, как видим, схема оказалась долговечней даже максимальной из названных цифр.
Большую же часть статьи «Как это будет» заняли рассуждения о других возможных сценариях дальнейшего развития отношений двух народов – Второй полномасштабной грузино-абхазской войне (тогда в СМИ появлялось немало публикаций о разных вариантах силового решения проблемы властями Грузии во главе с Саакашвили – «Подлетное время» и др.) и мирного развития отношений.
В связи с первым сценарием хочется напомнить то, что многими сейчас, в частности увлеченными яростными спорами о том, кто был агрессором в августе 2008 года, почему-то забывается. После победоносного въезда Михаила Саакашвили за рычагами бульдозера на территорию Аджарии и бегства из нее Аслана Абашидзе президент Грузии не раз публично заявлял, что очень скоро он решит и проблемы Абхазии и «Цхинвальского региона». Это намерение им абсолютно не скрывалось, и при необходимости можно найти и процитировать те заявления. Правда, не только он, но и многие поверхностно мыслящие наблюдатели не понимали, похоже, что это «две большие разницы» – борьба за властный контроль над Аджарией, где нет этноконфликта, и Абхазия с Южной Осетией, где народы борются за право на самоопределение и сохранение национальной идентичности. В первой половине 2004-го Саакашвили определился, с какой из отколовшихся республик начать, – с меньшей по территории и численности населения…
Что касается сценария мирного развития отношений, то тут в статье «Как это будет?» склонялись к мысли, что вплоть до каких-то глобальных потрясений на планете между Тбилиси и Сухумом будет сохраняться все та же «временная схема».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия