Геополитику и угрозы национальной безопасности обсуждали участники встречи в абхазском Центре социально-экономических исследований. Речь шла об агрессивной политике Запада; об отношениях с Россией, которые не являются партнерскими; о разной геополитической ориентации стран Южного Кавказа; об информационной безопасности и взаимоотношениях с Грузией, которые все-таки нужно выстраивать. Секретарь Совбеза Сергей Шамба заявил, что вверенное ему ведомство должно стать коллективным органом, в котором принимаются все важные решения. А министр иностранных дел Даур Кове поддержал формат Женевских дискуссий как единственную мировую площадку, на которой Абхазия может отстаивать свои интересы.
Тон встречи попытался задать директор Центра социально-экономических исследований и кандидат философских наук Олег Дамения, он уверен, что нынешний кризис, связанный с пандемией, представляет собой геополитический проект определенных олигархических кругов Запада, рвущихся к мировому господству, стремящихся присвоить земные и околоземные ресурсы других стран и установить свой порядок на планете.
«Страны-агрессоры» в его модели мира используют кризис в качестве политтехнологического инструмента против «страны-жертвы» с целью присвоения ресурсов последней. «Страна-агрессор» разрушает внутреннюю упорядоченность жизни «страны-жертвы» и создает в ней «управляемый социальный хаос». Через «цветные революции» производит смену неугодной власти на угодную «демократическим путем», разрушая политическое устройство жертвы и предлагая ей жить по матрице техногенной цивилизации.
Your browser doesn’t support HTML5
«Заговор Запада» и переговоры с Грузией: в абхазском ЦСЭИ обсудили геополитику
Дамения говорил о геополитическом, ресурсном и культурно-цивилизационном противостоянии Запада и Востока. Запад в лице США якобы навязывает другим странам отказ от разнообразия и национальных форм организации государств, Восток же стоит за сохранение культурно-исторического разнообразия человечества. Абхазии ближе восточная модель. И тут большое значение имеет, по какой модели будет развиваться Россия.
Но и между Россией и Абхазией не все так гладко, как хотелось бы, следует из слов Дамения: «Ни у России, ни у Абхазии нет политического опыта равноправного взаимодействия при их фактической асимметричности, что не может не сказываться в подсознании представителей сторон. По своему менталитету российскому чиновнику легче управлять абхазским чиновником, а последнему – исполнять. Именно в этой сфере, в сфере взаимопонимания сторон, культура могла бы играть роль первостепенной важности. К сожалению, в постсоветское время, в связи с начавшейся коммерциализацией культуры, русская культура стала утрачивать свою былую мощь и влияние на развитие российского общества. Снижение потенциала культуры наблюдается и в Абхазии».
Предложенную Дамения тему никто из участников встречи не поддержал, похоже, угрозу экспансии Запада и «цветных революций» они не сочли столь актуальной.
Сложилось впечатление, что каждый спикер говорил о том, что ближе всего ему, не стремясь раскрыть во всей полноте заявленную тему.
После Дамения выступил научный сотрудник Абхазского института гуманитарных исследований Аслан Авидзба. Он говорил о том, что «наука – сама по себе, а власть – сама по себе, коммуникация между ними отсутствует». «Науки слишком много» и «наука неэффективна», – вот что чаще всего слышат в свой адрес абхазские ученые.
Секретарь Совета безопасности Сергей Шамба отметил, что в данный момент мир переходит от однополярной системы к многополярной, и ситуацию определяет межгосударственный стратегический договор с Российской Федерацией. Следуя ему, при необходимости в случае войн или конфликтов Россия поможет Абхазии, а Абхазия – России.
Сергей Шамба обратил внимание на парадоксальность абхазского подхода к подписанию мирного соглашения с Грузией:
«Надо разговаривать и с Грузией тоже. На самом деле, все эти годы мы проводим изоляционистскую политику. Многие ссылаются на времена, когда президентом был Ардзинба. Вы вспомните времена, когда президентом был Ардзинба, сколько было каналов переговоров и встреч на разных уровнях. И на неправительственном уровне, и на государственном уровне. Сейчас Организация Объединенных Наций не является таким посредником в переговорах, как это было раньше, этот формат уже не существует. Но кто мешает продолжать переговоры, которые были на негосударственном уровне? Многие чиновники высокого уровня участвовали в этих переговорах, практически все через это прошли в свое время. Но, когда говоришь, что надо разговаривать и с Грузией, тут же начинаются крики: нет, «пускай нас признают сперва». Но как они нас признают, если мы разговаривать не хотим?»
Генеральный директор Абхазской государственной телерадиокомпании Ирина Агрба вспомнила о своей работе на АГТРК до 2014 года и посетовала на то, что после смены власти ее программу закрыли. Поведала присутствующим о больших возможностях и потенциале своих сотрудников. Ирина Агрба не обошла стороной и информационную безопасность, которую она понимает как «состояние защищенности национальных интересов в информационной сфере»:
«Информационное поле влияет на качество наших взаимоотношений с Российской Федерацией, на упрочение доверия или его ослабление в нашем взаимодействии. Субъекты нашего информационного пространства – политики и неполитики, журналисты, должны понимать, что ответственность на каждом лежит очень большая. Вот здесь мы должны быть и корректны, и тактичны, и конструктивны, и иметь твердые позиции тоже. С моей точки зрения, особого внимания требует северокавказское направление. Мы расслабились и не определились в этом направлении своей государственной политики, и туда пришли другие. Там создается антиабхазский, антироссийский консенсус, идеологическое воздействие Грузии очень сильное, буквально из-под носа уводят часть наших добровольцев».
Директор телеканала «Абаза ТВ» Руслан Хашиг упрекнул национальную элиту в том, что нет никакой концепции, в соответствии с которой журналисты могли бы выстраивать информационное пространство. Он не доволен тем, что сегодня «в этом пространстве присутствуют абсолютно все». Социальные сети создали ситуацию, когда влиять на общественное мнение могут не только журналисты и политики, но и любой человек, который создает в сети группу или Телеграмм-канал. А тот факт, что у анонимных пользователей и каналов могут быть десятки тысяч подписчиков, и никто не может проконтролировать это поле, он воспринимает как серьезный вызов.
Историк и археолог Олег Бгажба ощущает близость серьезных перемен. Но ему не вполне понятно, что происходит в мире, поэтому нужна аналитическая группа, которая будет на государственном уровне изучать происходящие процессы. «Как нам себя вести, если Россия и Грузия договорятся?» – спросил он. Но сам на этот вопрос не ответил.
Министр иностранных дел Даур Кове отреагировал на вопрос Олега Бгажба, но ничего не сказал о том, какие шаги должна сделать Абхазия в случае сближения России с Грузией, а также отметил, что за 12 лет после признания Абхазия обрела в России надежного союзника, который позволяет ей развиваться:
«Здесь прозвучал интересный вопрос: «А что будет, если Грузия и Россия договорятся?» А ведь мы не исключаем этого всего. Есть интересы политические у стран, никто не говорит о том, что договоренности России и Грузии может быть пойдут против Абхазии. Нет, но будут свои договоренности, и они будут иметь определенные последствия и для Абхазии. Может быть, негативные, может быть, другие, не знаю. Обо всем этом надо говорить. И сегодня, конечно, мы знаем, что мы находимся на пороге очередной годовщины со дня признания независимости нашей страны. 12 лет, как один день для нас для всех прошли. Что сделано? Какие перспективы в будущем? Если были упущения, надо об этом сказать, сделать выводы и пойти дальше. Но 12 лет нам дали возможность с уверенностью смотреть в будущее. Мы понимаем, что у нас есть очень надежный союзник, благодаря которому мы имеем возможность развиваться».
Даур Кове поддержал формат Женевских дискуссий, он считает его очень важным и сказал, что пора придти к какому-то решению по поводу взаимоотношений с Грузией:
«Очень важно понять, что же мы видим в перспективе? Мы видим Грузию как вражеское государство? Мы видим Грузию как государство, с которым нужно вести некий торговый диалог? Мы видим Грузию в перспективе как государство, которое признает независимость Республики Абхазии, и это будет государство, с которым мы выстроим межгосударственные отношения? Что мы для себя определяем в качестве приоритета? Очень много говорится у нас в обществе о тех дискуссиях, которые ведутся в Женеве. И я понимаю, что в обществе есть запрос на результат. Но 12 лет тех встреч, которые проводятся, дают нам возможность выступать на одной площадке с такими акторами, как Россия, Америка, Грузия. Это формат, где присутствуют представители ООН, Европейского союза, ОБСЕ, и это та площадка, где мы высказываем свои позиции».
И другой формат, убежден Даур Кове, Абхазии не нужен.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия