«Нашу районную больницу теперь называют "морг имени Зураба Гобозова"»

В Ленингорском районе Южной Осетии накануне скончался пенсионер – 62-летний Гурам Степанов. Близкие убеждены, что он мог бы жить, если бы власти выпустили его на лечение в Тбилиси. Из-за закрытия пункта пропуска «Раздахан» ленингорцы оказались отрезаны не только от своих семей, но и медицинского обслуживания. Все больше местных жителей не видит для себя иного выхода, кроме как покинуть район навсегда.

Прошлой ночью в Ленингоре скончался 62-летний Гурам Степанов, более известный в поселке по прозвищу «летчик» – до выхода на пенсию он служил в гражданской авиации.

Единственным источником дохода у него была грузинская пенсия, поэтому, когда «Раздахан» закрыли, он остался без средств к существованию. В январе, когда президент Анатолий Бибилов выпустил на две недели пенсионеров в Грузию за пособиями, Гураму Степанову в выезде отказали. И в республике ему пенсию не дали, потребовали справки из Тбилиси, подтверждающие стаж и место работы, но из-за закрытой границы «летчик» выехать за справками не смог.

«Нашу районную больницу теперь называют "морг имени Зураба Гобозова"»

Последний год жизни Степанова подкармливали соседи, волонтеры. «Летчик» разболелся, несколько раз лежал в районной больнице, но все без толку. Он просился в Грузию на лечение, но его не выпустили. Вчера ночью Гурам Степанов скончался. Чем болел – неизвестно, диагноз ему не поставили, говорит гражданская активистка из Ленингора Тамара Меаркишвили:

«От чего умер, никто не знает. Диагноз здесь ставить некому. Больной жаловался на боли внутренних органов, несколько раз лежал в больнице. Похудел страшно – кожа да кости. Скорую часто вызывал, в последний раз вчера утром. Приехала дежурный врач-педиатр, вколола болеутоляющие, вечером Гурам скончался. Вот и вся наша медицина. Может, через вас дойдет до главы Минздрава Георгия Тотчиева. Наш главврач Зураб Гобозов – его близкий друг. Наверное, министр не хочет обидеть друга. Но почему мы должны из-за этого страдать? В чем мы провинились? Получается, он за счет государства поощряет своего друга, а его друг устроил у нас бардак. Местное население нашу районную больницу теперь называет "морг имени Зураба Гобозова"».

Читайте также До свидания, доктор

По словам Меаракишвили, от былой районной медицины почти ничего не осталось. Нет гинекологов, закрылся роддом, недавно закрыли и хирургию… Большая часть позиций в штатном расписании больницы и поликлиники вакантны, но почему-то медиков на работу не берут, продолжает Тамара Меаракишвили:

«В районе нет терапевта! Можно такое себе представить? У нас всегда, и при грузинской власти, и при осетинской как минимум четыре-пять терапевтов было, а сейчас ни одного нет. Ни одного! Нельзя людям без врача. Я не говорю о лечении, чтобы хотя бы диагноз свой узнать. В Цхинвале есть врачи, желающие у нас работать, но их не принимают. Сейчас в немедленной госпитализации нуждается один местный мужчина. Здесь не помогут, и нет смысла пытаться. Просто пытаются побыстрее переправить его на лечение в Тбилиси, но главврач не подписывает бумаги. На упреки отвечает: "Вы не мои начальники, я подчиняюсь Минздраву!" Наш главврач получает около 70 тысяч рублей. А кому он помог за три года, которые он здесь работает?»

По словам Тамары Меаракишвили, местные жители в затруднительном положении. Они отрезаны от своих семей. По месту их не лечат, в Россию они выехать не могут, а в грузинские клиники не выпускают. Люди чувствуют себя как в западне и стремятся из нее выбраться.

Около 250 человек уже подали заявки на участие в программе Красного Креста по воссоединению семей, которая предполагает выезд без права на возвращение. И это, судя по всему, не окончательная цифра, говорит Тамара Меаракишвили:

Читайте также Год Красного Креста

«Записываются в очереди, подают заявления в разные ведомства, личные контакты ищут, лишь бы выехать из Ленингора. Уезжающих, не важно одного человека или одну семью, сопровождает две машины Красного Креста. Все что в них помещается, везут с собой, остальное распродают в районе – скот, птицу... Такими темпами у нас к весне в восточной части района останется человек 250, не больше. Сейчас в грузинской части района проживает максимум 750 человек, а полтора года назад, когда Бибилов закрыл границу, у нас только избирателей было 640. Никому не интересны наши проблемы. Никому! Пусть Анатолий Ильич взял нас в заложники, но даже с заложниками обращаются так, чтобы избежать ненужных жертв. А у нас все наоборот. Я хочу обратиться к грузинским властям, к обществу: эти несколько соток цнелисского леса стоят этих жертв?».

Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия