Уроки кризиса – если они есть

Политический кризис в Грузии закончился. Это не значит, что отныне все будет хорошо и грузинская политика вернулась в нормальное русло. Но в данном случае «кризисом» окрестили ситуацию, создавшуюся после отказа оппозиции признать результаты парламентских выборов и занять свои депутатские кресла. Сейчас как правящая партия, так и большая часть оппозиции решили подписать соглашение, на основе которого подписанты войдут в парламент. Самая главная оппозиционная партия, «Национальное движение», поначалу отказалась, но реальный лидер, Михаил Саакашвили, уже призвал ее передумать. Данная конкретная глава закрыта.

Естественно задать вопрос: кто выиграл, и кто проиграл? На это однозначно ответить невозможно, по крайней мере, пока. По определению, компромиссное соглашение не может полностью удовлетворять кого-либо: если одна из сторон довольна, вторая не будет документ подписывать. Но обоим есть, что продать своим сторонникам. «Грузинская Мечта» отказалась признать, что результаты выборов подлежат сомнению, или что в Грузии есть политзаключенные. Досрочные выборы не назначены. Ее «красные линии» формально соблюдены. С другой стороны, те, кого оппозиция считает политзаключенными, будут освобождены. Появилась и вполне реальная перспектива досрочных парламентских выборов: их назначат, если на муниципальных выборах правящая партия получит меньше 43 процентов голосов. Эта цифра, конечно, очень похожа на снятую с потолка. Но это не суть важно: оппозиция заключила, что достигла чего-то реального и теперь может войти в парламент, сохранив лицо. У нее есть серьезные основания так считать.

Your browser doesn’t support HTML5

Когда оппозиция решила бойкотировать парламент, она приняла отчаянное и, казалось, опрометчивое решение. Было не совсем понятно, на что она рассчитывала. Шансов поднять народ на протестную волну не просматривалось. Хотя выборы без сомнения прошли с серьезными нарушениями, убедительных доказательств, что именно они определили результат, никто не представил. Западные политики, на поддержку которых оппозиция в таких случаях рассчитывает, лишь пожимали плечами и активно призывали ее изменить решение. На общие разговоры о том, что Бидзина Иванишвили – плохой, там давно перестали реагировать: они это и сами знают. Казалось, у правящей партии не было особых оснований для беспокойства: она смогла убедить две микропартии войти в парламент, создав видимость многопартийности. Надеялись завлечь еще кого-то, но могли обойтись и без этого. Оппозиции ничего не светило.

Но власть сама же бросила ей спасательный круг, послав полицию на штурм здания главной оппозиционной партии с целью ареста ее лидера, Ники Мелия. Вот это вызвало волну возмущения среди западных друзей грузинской демократии; они решили вмешаться непосредственно. После того, как в Тбилиси приехал председатель Европейского Совета Шарль Мишель, переговорный процесс воспрял и появилась надежда на успех. Все равно, сблизить позиции оказалось очень трудно. Но в конце концов успех, пусть частичный, достигнут.

Чему мы отсюда научились, и научились ли чему-либо? В патологически поляризованной атмосфере Грузии естественно радоваться принятию хоть какого-то соглашения. Но стало уже традицией, что грузинские политики не способны друг с другом нормально разговаривать, если в комнате нет западного дипломата. Возможно, это главный урок, который можно вывести из происшедшего. Это – не основа для оптимизма: конечно, хорошо, что Запад о нас заботится, но пора и вырасти из политических пеленок.

Другой главный урок заключается в том, что ментальная пропасть между Западной и грузинской политической элитой еще глубже, чем мы думали. На Западе никак не могли понять, почему оппозиция не входит в парламент, если у нее нет убедительных доказательств, что выборы у нее украли, или почему никак не удается вбить в голову лидеров «Мечты», что сажать лидеров оппозиции в тюрьму неприлично, даже если они нашли для этого определенные технические основания. Каждая из сторон грузинского противостояния тоже никак не могла понять, почему западные политики не признают их правоту. Конечно, у каждой из них были и прагматические причины упорствовать в своих позициях; но исходные шаги, которые определили характер процесса – бойкот парламента, арест Мелии – имеют более глубокие корни.

Кризис закончился, но можно смело предположить: будут новые кризисы. Нет уверенности, что Запад каждый раз сможет и захочет нас из них выводить.

Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции