«Без российской крыши никто не станет рисковать»

В Цхинвале продолжают обсуждать сенсационный доклад двух депутатов – Гарри Мулдарова и Дзамболатоа Медоева, по итогам их встречи с представителями Федеральной таможенной службы России в Москве. В докладе высокопоставленные лица республики фактически обвиняются в прикрытии контрабанды сигарет и нелегальных схем оформления автотранспорта. Эта история все еще вызывает массу вопросов у наблюдателей.

Информация о контрабанде сигарет, которую привезли из Москвы депутаты, несколько отличается от той, которую слил телеграмм канал Madizaen незадолго до назначения на пост куратора Южной Осетии Виктора Шаргаева – бывшего шефа КГБ республики. Отличается последними обновлениями – в ней содержатся данные об объемах контрабанды за 2019 год.

Читайте также «Некий Бибилов» и контрабанда сигарет

По информации «компетентных органов», на которую ссылаются депутаты, в 2019 году из ОАЭ в республику было завезено 98 морских контейнеров с сигаретами, это приблизительно 42 миллиона пачек толстых сигарет (или 54 миллиона тонких).

Из Армении в 2018-2019 годах 300 тонн сигарет завезли самолетами, через адлерский аэропорт. 1 пачка сигарет весит в среднем 22,5 грамма, с учетом упаковки пусть будет 25 граммов. Получается, из Армении завезли примерно 12 миллионов пачек. Всего 54 миллиона пачек на республику с постоянным населением менее тридцати тысяч человек. По оценкам югоосетинских экспертов, ориентировочный доход с одной пачки – 20 рублей. И это с учетом интересов всех участников трафика, то есть где-то 1 миллиард 80 миллионов рублей с тех объемов товара, которые депутатам подсветили российские таможенники.

«Без российской крыши никто не станет рисковать»

Югоосетинский общественник Тимур Цхурбати указывает на то, что в это истории нечетко прописано одно важное, по его мнению, обстоятельство. Преступление, на которое «компетентные органы» в Москве указали депутатам, совершалось не во время ввоза сигарет в Южную Осетию, а во время их контрабандного вывоза из республики в Россию:

«Без российской крыши, без договоренности с российской таможней никто не станет рисковать такими огромными деньгами и завозить столько товара в Южную Осетию. Участие в этом «бизнесе» таких высокопоставленных чиновников Южной Осетии само по себе указывает: они заранее договорились, что транзитный товар вернется в Россию в виде контрабанды. А теперь, видимо, что-то не складывается, то ли конкуренция обострилась то ли что-то еще. Мы что должны поверить, что Россия не в состоянии проконтролировать десять метров своей границы? Ловите контрабандистов на здоровье! Разве кто-то возражает? При чем тут Южная Осетия?»

В самом деле, эта история вызывает массу вопросов. Вся эта контрабанда должна была проходить через один единственный маленький таможенный пост – «Нижний Зарамаг», те самые «десять метров границы» о которых упомянул Тимур Цхурбати. Судя по сливам российских силовиков, наиболее активная фаза, когда контрабанда под руководством Бибилова-Джагаева была поставлена на промышленный поток, продолжалась четыре года. Можно говорить об этом уверенно, потому что такие объемы товара в маленькой республике скрыть невозможно. Об этом знали и в КГБ, и в МВД, и в Генпрокуратуре, и в таможне, и где угодно, потому без личного участия президента продавить такое предприятие просто невозможно. Никто другой не может сделать так, чтобы все фискальные структуры республики на протяжении четырех лет в упор не замечали то, о чем знают все.

А коль уж об этом знали в КГБ, значит, знали и в Москве. Тогда тем более непонятно, почему, например, возглавлявший все эти годы североосетинскую таможню полковник Олег Троцко пошел на повышение – возглавил таможню Дагестана. Ни к нему, ни к другим сотрудникам североосетинской таможни, вроде бы, претензий не возникло.

Да и к югоосетинским деятелям они появились как-то не сразу. Безусловно, обоснованно, но с опозданием на четыре года. Вопросов становится больше, когда узнаешь, что в 2020 году этот бизнес практически свернули. Во всяком случае, былого трафика уже нет. Но и эту историю с контрабандой сигарет и с нелегальными схемами оформления иномарок почему-то подняли только теперь, когда куратором назначили Виктора Шаргаева, у которого плохие отношения с Анатолием Бибиловым – это общеизвестно. В этом смысле непонятно, что мы наблюдаем – принципиальную позицию Москвы или экзекуцию Бибилова, чтобы поставить его на место, добиться от него каких-то уступок или просто отправить деятеля на покой.

Читайте также Проект «Бибилов» и возвращение Шаргаева

Вне зависимости от причин эта ситуация заметно усложнила жизнь гражданам республики, особенно тем, кто пересекает границу на иномарках с югоосетинскими номерами. Говорит таможенный юрист Тимур Кокойты:

«Ситуативно это может быть частью давления на определенных лиц, но я говорю о перспективе, во что это может вылиться для республики глобально. То, что происходит сейчас, такое впечатление, это даже не нижняя точка наших отношений, все может быть гораздо серьезнее, чем проблемы с ввозом. Я присутствовал на встрече депутатов с представителями ФТС России в Москве. У меня есть опыт подобных встреч на протяжении десяти лет, поэтому я могу сравнивать: никогда ранее я не ощущал такого холода от них, такого безразличия. То есть на нас уже смотрят, как на какую-то обузу. Проблемы на таможне, давление на определенных товарищей, вроде бы, это частности, но все эти составляющие нас двигают к тому, что нам рано или поздно скажут: «Мы от вас устали, идите-ка вон туда…» Такая негативная динамика в отношениях с Россией – это зона прямой ответственности политического руководства Южной Осетии. Во всех инкриминируемых нам схемах участвуют именно государственные органы или представители государственных органов. Все это длиться годами, и годами накапливался этот эффект».

Иными словами, вне зависимости от резонов российских кураторов, устроивших этот скандал, история, прежде всего, о качестве югоосетинских элит. Президент и генеральный прокурор республики, промышляющие контрабандой сигарет, это все-таки перебор даже по российским, весьма скромным меркам.

Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия