Вчера в девять часов вечера перед памятником Неизвестному солдату на Набережной диоскуров в Сухуме состоялась акция «Свеча памяти», посвященная 80-летию начала Великой Отечественной войны. Такая же акция вечером прошла и в других городах Абхазии.
А днем вчера в посольстве России в Абхазии прошла акция «Урок мужества». Заместитель директора Музея боевой славы Николай Медвенский в своем выступлении отметил, что из 55 тысяч солдат, ушедших на фронт из Абхазии, 17,5 тысяч не вернулись домой. Он также сказал:
«Немцы пытались прорваться к побережью Черного моря, выйти к Сухуму и Гагре. Вместе с армейскими частями против них сражались и пограничные войска, истребительные батальоны Абхазии – города Сухума, Сухумского района, Гудаутского… Сначала остановили, а потом и отбросили врага назад, к перевалам Главного Кавказского хребта. В январе 1943 года немцы с перевалов отступили, и война далее покатилась на запад, до границы».
Your browser doesn’t support HTML5
«22 июня, ровно в 4 часа»
Николай Медвенский в последние годы организовал и возглавил много экспедиций в горы Абхазии по поиску и захоронению останков павших бойцов Красной Армии. Когда-то такие останки были захоронены на месте, где сейчас в Сухуме высится памятник Неизвестному солдату, который прежде часто называли также Памятником защитникам Кавказа. И вот что примечательно – несмотря на восемь десятков лет после того, как пали эти бойцы, останки их все так же обнаруживаются на перевалах, как когда-то их находили «красные следопыты», отцы и даже деды участников нынешних экспедиций.
Как сухумцы прятались от фашистских бомб под олеандрами
О том, как жила в то время Абхазия, за минувшие три четверти века, казалось бы, писано-переписано. Но, как правило, это все были обобщенные, а также определенным образом «причесанные», отретушированные тексты. И вот несколько недель назад с интересом прочел страницы из изданной в этом году в Сухуме под эгидой АбИГИ (составитель и комментатор – историк Станислав Лакоба) книги воспоминаний Евгении Рафальской (1893-1988) «Из окна вагона». В разные годы она жила в Сухуме, и в ее воспоминаниях, ранее не публиковавшихся, перед нами предстают колоритные картинки, в частности, жизни Сухума времен Великой Отечественной войны.
Как известно, гитлеровцы смогли на несколько дней взять под контроль только один населенный пункт Абхазии – высокогорное село Псху. Но вот авиабомбы их, пусть и спустя год после 22 июня 1941 года, на столицу Абхазии падали довольно часто. Евгения Борисовна, которая устроилась работать секретарем президиума Абпромсоюза (Абхазского союза промысловой кооперации), вспоминает, как в августе 42-го она чуть не погибла во время немецкого авианалета. Бомбоубежищ в городе тогда не было. Рафальская пишет:
«Рядом был маленький скверик, где стоял монумент Сталину. Вокруг были молодые насаждения – главным образом олеандры. Под ними довольно много людей пережидали тревогу. Я подумала: «Нашли где прятаться! Как будто деревья могут защитить».
Коллега по работе Гадлия предложил ей пойти в парк, к собору. Но она решила пойти домой, в Остроумовское ущелье. И была как раз там, где железная дорога уходит в тоннель под Чернявской горой, когда в небе появилось два фашистских самолета и началась бомбежка. И она невольно… присела под дерево. Солдаты, охранявшие вход в тоннель, засмеялись: «Гражданочка, это не помогает!» И в тот же миг она увидела, глядя на город внизу, что одна из бомб угодила как раз в то место у их работы, где она сперва думала переждать воздушную тревогу. Среди людей, прятавшихся в сквере под олеандрами, оказалось 13 человек убитых.
Сухумцам легко понять, где это все происходило. В сквере, где некогда стоял монумент Сталину, а до пожара 1908 года находился городской рынок, сейчас – Парк боевой славы. Абпромсоюз сменил на его месте Абсоюз, а теперь там Торгово-промышленная палата. А тоннель там, где и был, – недалеко от входа в обезьяний питомник.
Когда немцы приблизились к Сухуму на 60 километров, Абпромсоюз решили перевести в более безопасное место, на Венецианское шоссе, где и сейчас расположен родник. А поздней осенью 42-го Рафальская узнала, что председателя Абпромсоюза Алексея Начкебия и его приближенных арестовали: они расхитили весь склад организации, надеясь на скорый приход немцев, который «все спишет». Но статью суд заменил на более мягкую. Суд дал ему шесть лет тюрьмы, но через день после приговора Рафальская увидела его в городе: он гулял с братом предсовнаркома Мирцхулава, а сзади на расстоянии нескольких шагов шел милиционер.
Заместитель его был осужден на три года заменой в виде отправки на фронт. Но никуда он не поехал, а продолжал спокойно жить в Сухуме, не таясь.
Цифры и факты
«Все в жизни перемешано: трагичное и комичное, великое и ничтожное, драма и фарс, – резюмирует Рафальская. – Военное время не составляло исключения».
Но чтобы не заканчивать разговором о ничтожествах, приведу несколько цифр и фактов из книги скончавшегося в этом году историка Валико Пачулия «Абхазия в Великой Отечественной войне» (Сухум, 2015). Вот что он пишет о начале войны:
«В те дни в военкоматы Абхазии стали поступать сотни заявлений от молодых граждан с просьбой отправить их на фронт. Только за три первых дня войны в военно-учетный стол Акармарского поселкового совета поступило до трехсот заявлений… 40% было подано девушками… Часто 16-17-летние патриоты завышали свой возраст, чтобы попасть на фронт. Так, например, поступил комсомолец из села Лыхны Гудаутского района Мсас Чичба, который самоотверженно воевал на фронтах Великой Отечественной войны».
Читайте также 22 июня – три поколения спустяПо подсчетам Пачулия, в годы войны в рядах Советской армии и Военно-морского флота находилось 15,5 тысячи абхазов, что составляло свыше 28% от общего их числа в Абхазии. Число погибших и пропавших без вести из них составило 5,5 тысяч.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия