Тенгиз Пхаладзе: «Вопрос в том, как проголосуют те, кто до приезда Саакашвили не собирался на выборы»

ПРАГА---Приезд в Грузию Михаила Саакашвили и его арест стали символическим последним аккордом и без того бурной предвыборной кампании. Возможные продолжения, причем не только выборные, для Грузии, ее власти и самого Михаила Саакашвили обсуждаем с бывшим советником президента Грузии Георгия Маргвелашвили профессором Тенгизом Пхаладзе.

– Последние новости, мне кажется, сломали все политологические и аналитические схемы, и даже вопрос «Зачем?» в том контексте, в каком он звучал несколько дней и даже часов назад, сейчас тоже звучит совсем по-другому. Вот с него и начнем: зачем все это Михаилу Саакашвили?

– Ну, у Михаила Саакашвили своя политическая линия, свой план. Он приехал, и он знал последствия своего приезда, соответственно, он принимал на себя за это ответственность. То есть он предполагал, что такое может произойти – это его выбор, скажем так.

Гость недели – Тенгиз Пхаладзе

– То есть, если это такой синдром (Алексея) Навального, – а это сравнение неодолимо, – то с Навальным было понятно, зачем и куда он ехал. В случае с Саакашвили все было так же однозначно?

– Я думаю, что в этом случае все было так же однозначно, потому что он знал, что против него возбуждены уголовные дела, что, по-моему, по двум из них уже есть приговор, и, в принципе, власти не скрывали, что если он появится на территории Грузии, то будет задержан. Об этом заявляли и премьер-министр, и другие официальные чиновники. И в обращениях самого Михаила Саакашвили очень четко слышится, что он понимал, на что идет и что его арестуют. Даже на последнем видео, которое распространилось, он как раз об этом и говорит, что «скоро меня арестуют, однако я все это понимаю и иду на борьбу». То есть это его сознательный выбор, и я думаю, что здесь для него сюрпризов не было.

– Значит, Саакашвили и его команда играют активную роль в этой истории, «Грузинская мечта» оказывается ведомой. И что теперь она должна делать, насколько запрограммированы ее действия и какие ей остаются импровизации?

– Первое и главное: завтра в Грузии – выборы, и эти выборы являются очень и очень важными. В конце концов, вопрос доверия правительству и недоверия той или иной политической силе, точно так же, как и судьбу государства, будущее и т.д., определяют не арест или свобода Саакашвили или молчание премьер-министра, а тот выбор, который будет сделан завтра. Поэтому самое главное на данный момент, – чтобы ничего не помешало проведению выборов, чтобы они состоялись, чтобы было защищено свободное волеизъявление избирателей, и, соответственно, что кому остается – это уже зависит от воли избирателя. То есть выбор за грузинским народом, а не за отдельными политиками.

– Тогда я вернусь к своему первому вопросу о том, что сломаны все схемы. Еще утром мы предполагали, что возвращение Саакашвили настроено на сюжеты после закрытия участков. А теперь получается, что оно может оказать непосредственнейшее влияние на само это волеизъявление. Насколько Саакашвили удалось поменять повестку дня? Про местные выборы давно уже все забыли, а сейчас могут забыть про выборы в принципе.

– Когда мы говорим про выборы, то должны определить основные действующие лица. С одной стороны, приезд Саакашвили, я думаю, консолидировал тех людей, которые поддерживали «Национальное движение». С другой стороны, это также является фактором консолидации для избирателей «Грузинской мечты». Но вместе с тем интересно, останется ли и после выборов биполярная система или все-таки остальные партии, которые присутствуют на политическом поле, сумеют сыграть роль третьей силы.

– Как вы думаете, Саакашвили исходит из расчета на какие-то деструктивные продолжения завтрашнего дня, на какой-то долговременный протест, или из того, что мобилизацией своих электоральных ресурсов добьется того, что «Мечта» не наберет 43 процентов и тогда игра пойдет совсем по-другому?

– Сложно сказать. Однако то, что он говорил о том, что мы должны защищать голоса, и призвал перед арестом своих сторонников 3-го собраться, защитить голоса и праздновать победу. Только что было обращение лидера его политической партии «Национальное движение» Ники Мелия, который является как раз кандидатом на пост мэра города Тбилиси, чтобы основной акцент был сделан именно на голосовании. И меня в этой ситуации радует, что политические силы настроены именно на процесс выборов, а не на дестабилизацию. Поэтому есть предпосылки к тому, что эти выборы должны пройти так, как они должны проходить в нормальном демократическом государстве. Поэтому сейчас важно, что политические силы, включая «Национальное движение» – партию Михаила Саакашвили, – должны акцентировать внимание не на демонстрации силы, а на избирательном процессе.

– У «Грузинской мечты» есть, по-вашему, какая-то стратегическая линия, или они пока сделали тот единственный шаг, который они были обязаны сделать, и дальше будут смотреть, как будет развиваться ситуация?

– Сейчас власти арестовали Саакашвили, как они и говорили, – человека, который был объявлен в розыск, – а в остальном они тоже настроены на завтрашний день, на день выборов. Опять-таки основной вопрос здесь как раз завтрашние выборы. Соответственно, дальнейший сценарий действий будет развиваться так, как будут диктовать результаты выборов.

– Мы примерно можем себе представить наиболее вероятные их сценарии?

– Можно было их представить несколько дней тому назад, когда проводились социологические опросы. Однако приезд Саакашвили стал фактором консолидации как для тех, кто был против, так и для тех, кто был за. И еще до последнего момента в Грузии оставалось довольно большое количество избирателей, часть которых не определилась в своем выборе, а часть просто нигилистически относится к выборам как таковым. Я уверен, что приезд Саакашвили снизит их количество и заставит многих из тех, кто не собирался идти на выборы, прийти к избирательному участку. Как распределятся их голоса, – это будет иметь серьезное влияние на окончательный исход.

– А этот спавший ресурс больше принадлежал «Мечте» или Саакашвили?

– Знаете, спавший ресурс можно разделить на много частей, но основных две – это те, кто недоволен этими властями, однако не надеялся, что что-то изменится, вторая – те, кто недоволен властями, но не хотел возвращения Саакашвили. Кто из этих избирателей завтра будет более активен, довольно интересно, и это будет иметь влияние на окончательный результат. Поэтому я сказал, что приезд Саакашвили имеет эффект консолидации как для одной, так и для другой стороны.

– Если я правильно понял, вот вы сейчас нарисовали некий социологический портрет тех людей, которые при других обстоятельствах могли бы проголосовать за какую-то третью партию, за третью силу…

– …Они вообще, скорее всего, не проголосовали бы…

– Да, но приезд Саакашвили, кроме всего прочего, если я правильно понял вас, на этих выборах здорово ударил по шансам этих третьих сил?

– Совершенно верно. Поэтому я в начале разговора сказал, что также одним из важнейших вопросов остается, получим ли мы после выборов биполярную парадигму или там все-таки будут присутствовать третьи силы.