Уволен. Не прошел проверку на преданность партии?

Руководство Музея искусств им. Шалвы Амиранашвили уволило трех сотрудников. Увольнения в музее проходят на фоне общественного протеста, связанного с реорганизацией, которую этим летом анонсировал Минкульт. Политика этого ведомства под управлением Теи Цулукиани, как полагает ряд специалистов, основана на принципе лояльности к партии.

История с музеем приобрела широкую огласку этим летом. Минкульт объявил о начале эвакуации экспонатов из музея. При этом под вопросом оказалось само историческое здание музея 30-х годов XIX века. Ведомство, сославшись на экспертизу, заявило, что восстановление части здания может оказаться «нерентабельным».

Читайте также Три фактора недоверия к Минкульту

Все это время ряд специалистов этой области, представителей неправительственного сектора и журналистов тщетно пытались добиться конкретики от ведомства.

Параллельно в музее начались увольнения. Накануне с должности была освобождена искусствовед Нино Хундадзе, куратор фондов живописи и графики. Согласно решению директора Ники Ахалбедашвили, этот фонд, включающий тысячи экспонатов, перейдет в зону ответственности куратора фонда скульптуры. Вместе с Хундадзе уволили и куратора монументальной живописи Нино Чихладзе. Фонд, которым она руководила, было решено объединить с Золотым фондом.

Уволен. Не прошел проверку на преданность партии?

Сегодня была уволена и Нана Бурчуладзе, отвечавшая за направление христианского искусства средних веков в музее. Она говорит, что с назначением Теи Цулукиани на пост министра культуры начался штурм Национального музея Грузии. А сейчас новое руководство музея избавляется от тех, кто выступил в его защиту.

«(Им не нравилось), что я подписала петицию, касающуюся музея, общалась со СМИ. Но с моей стороны это было вынужденной защитой, когда я слышала, что якобы музей выпотрошен, что там работают дармоеды, бездельники. Это ведь и меня касается, как сотрудника. А музей не выпотрошен, была проведена опись, и все в основном на месте. А если нет – эти экспонаты временно, согласно документации, перевезены куда-то. Все задокументировано. Никаких потерь, таких чрезвычайных потерь, как они заявляют (в Минкульте), не было, и тем более музей не выпотрошен».

При этом Нана Бурчуладзе также говорит, что информации о том, куда будут эвакуированы экспонаты из Музея искусств, у нее нет. Она, как ей сказали в музее, «засекречена».

Руководство Музея искусств официальных комментариев по поводу происходящего не делает.

Цира Элисашвили, представляющая НПО «Тбилисис Амкари», – одна из тех, кто тоже все это время пытается получить от Минкульта ответы на накопившиеся вопросы. Увольнения, начавшиеся в музее, как она считает, носят чисто политический характер.

«В основе увольнений профессионалов высшей категории из музея в последние два дня – исключительно политические мотивы. Они представляют собой классический пример большевистской чистки. Даже если министерство задействует забракованный план эвакуации, в музее больше нет кадров, которые могут руководить этим процессом и осуществить», – написала Цира Элисашвили на своей странице в «Фейсбуке».

Из музея увольняют людей, которые именно сейчас, в условиях объявленной реабилитации, напротив, должны быть еще более востребованы, говорит искусствовед София Киласония. Кадровые изменения начались именно тогда, когда специалисты начали задавать вопросы, касающиеся дальнейшей судьбы экспонатов, а также плана реабилитации здания: какие этапы он предусматривает, что легло в основу тех или иных решений и будет ли оно вообще отреставрировано?

«Это сложнейший процесс, подобного в Грузии не было. Мы говорим о самом богатом на важные коллекции музее. Существует риск того, что при смене места фондам может быть нанесен вред, обусловленный климатическими и другими влияниями. В это время очень важны кадры, которые по 20, 30 лет наблюдают за экспонатами, хранящимися в различных фондах, а мы видим, что их либо увольняют, либо понижают в должности (…) Даже если оставить политический контекст, интересы олигарха и дискриминацию профессиональных кадров по политическим представлениям, здесь налицо вульгарное, примитивное, агрессивное и, можно сказать, глупое управление, когда директор полагает, что столько кураторов ни к чему. Можно обойтись одним-двумя, главное, чтобы они не задавали ему вопросов», – говорит София Киласония.

По ее словам, в личных разговорах те сотрудники, которые пока остаются в музее, рассказывают, что критическая мысль преследуется со стороны руководства. Идет мониторинг постов, которые сотрудники публикуют в «Фейсбуке». Минкульт под управлением Теи Цулукиани требует от людей, работающих в этой сфере, партийной преданности, говорит София Киласония. А иная гражданская или политическая позиция, публично высказанная представителями области, карается теми или иными способами:

«Все те люди, которые сохраняют ответственную или рядовую должность в министерстве или в различных организациях, подотчетных ему, воздерживаются от какой-либо гражданской активности. Еще одна очень острая проблема – это избирательный мониторинг ценностей. Например, в сфере театра ряд режиссеров министр прямо назначает (худруками), а часть из них отправляет на конкурс».

Здесь, в частности, речь идет о худруке театра им. Марджанишвили – Леване Цуладзе, который, как вчера стало известно, был освобожден с должности. Министр Цулукиани заявила, что у него, как и у худруков ряда других театров, истек срок полномочий. Он, сказала глава ведомства, может вновь подать заявку и принять участие в конкурсе. Впрочем, известно, что несколько худруков, например, Роберт Стуруа из театра Руставели, были назначены министром без конкурса.