Что происходит в Нагорном Карабахе?

ПРАГА---Власти самопровозглашенной Нагорно-Карабахской республики обратились к президенту России Владимиру Путину с просьбой увеличить контингент российских миротворцев в регионе. В телефонном разговоре с президентом России 24-го и 25 марта армянский премьер Никол Пашинян подчеркнул, что российские миротворцы должны обеспечить возвращение вооруженных сил Азербайджана на исходные позиции. О том, что силы азербайджанской армии вошли в зону ответственности российских миротворцев, ранее сообщили и в Минобороны России. В азербайджанском военном ведомстве это заявление назвали односторонним и не отражающим действительность и добавили, что Баку полностью выполняет пункты трехстороннего соглашения глав Азербайджана, Армении и России от 9 ноября 2020 года. Обеспокоенность эскалацией напряженности в Нагорном Карабахе выразила и Франция. Париж призвал Баку вернуть свою армию на позиции, закрепленные в трехстороннем соглашении. Напомним, 24 марта азербайджанские вооруженные силы нарушили линию соприкосновения в направлении села Парух Аскеранского района Нагорного Карабаха. По сообщению властей самопровозглашенной республики, в ночь на 25 марта между армянскими и азербайджанскими силами произошла перестрелка, с азербайджанской стороны погибли пятеро военнослужащих. Азербайджанцы взяли под контроль село Парух и сопредельные позиции. Позже Минобороны Карабаха сообщило, что в результате применения азербайджанскими вооруженными силами ударных беспилотников с армянской стороны погибли трое военнослужащих-контрактников. Причины очередной эскалации, риски новой войны оценил мой коллега Вадим Дубнов, который следит за происходящим.

– Что вам известно, что сейчас происходит в Нагорном Карабахе?

– Насколько я понимаю, азербайджанская сторона заняла село Парух, видимо, занимает господствующую высоту в этом районе, который будет иметь достаточно важное стратегическое значение в дальнейшем. Судя по всему, азербайджанская сторона обозначает свою готовность к решению карабахского вопроса достаточно силовым образом, но я не думаю, что радикальным. Я думаю, что это некое обозначение давления на Армению в целях принудить ее к выполнению тех пунктов соглашений, которые Азербайджан недавно представил Еревану.

Что происходит в Нагорном Карабахе?

– О чем, собственно, речь, – о каких пунктах?

– Речь идет, прежде всего, о признании территориальной целостности Азербайджана, включая Карабах. Ереван в данном случае исходит из другой логики, он говорит о том, что готов признать территориальную целостность Азербайджана, но без Карабаха, что, конечно, не совсем понятно. При этом Азербайджан говорит о том, что, в соответствии с соглашением 2020 года должны быть выведены все армянские вооруженные подразделения, заменены российскими миротворцами, собственно говоря, то, чего не происходило, действительно, потому что эти подразделения там оставались. Но, с другой стороны, там ничего конкретно сказано не было, не были обозначены какие-то серьезные сроки, тем более что это, на самом деле, декларация – не соглашение, и по большому счету юридической силы оно не имеет. Так что здесь, в общем, Азербайджан опирается на некое свое формальное право и силовые возможности. При этом, опять же, это сейчас связано, безусловно, с тем, что у Москвы явные трудности в Украине, и Азербайджан, совершенно очевидно, не скрывая того, этим пользуется.

– Владимир Путин провел телефонные переговоры с премьер-министром Армении Николом Пашиняном, власти Нагорного Карабаха также обратились к Москве с просьбой увеличить число миротворцев в этом регионе. Насколько это реально сейчас, на фоне тех трудностей, с которыми Россия сталкивается в Украине?

– Ну, мне представляется это все не очень реальным, потому что сама формулировка, которую выдвигало российское Минобороны о том, что азербайджанские войска вошли в зону ответственности российских миротворцев, на самом деле, это очень смешная формулировка, потому что, собственно говоря, в 2008 году примерно подобные действия грузинских военных привели к войне. А сейчас к войне не привели. В общем, при всей широте российских взглядов на турецкие и азербайджанские вопросы, все-таки здесь трудно не увидеть какого-то нападения на российских миротворцев. Ну, российские миротворцы просто ушли, и я не думаю, что это было сделано не то чтобы по договоренности с Азербайджаном, а, я думаю, что по каким-то каналам до Москвы эти идеи были доведены, и Москва сочла за благо как бы не особо вмешиваться и позволила Азербайджану это, собственно говоря, сделать.

Да, там немного странная история с этой высотой, по поводу которой Россия предложила обеим сторонам зеркально отвести свои войска: Армения вроде бы отвела, а Азербайджан нет, – ну, здесь надо все, конечно, проверять. Важно, я думаю, то, что именно это Путин и сказал Пашиняну, предложил ему войти в положение Москвы, и дал ему понять, что Москва сейчас не в том состоянии, в котором она готова отстаивать интересы Армении.

– Означает ли это войну, в таком случае?

– Я думаю, что нет. Я не думаю, что это будет война, хотя здесь по нынешним временам довольно трудно что-то прогнозировать. Я думаю, что это продолжение давления на Армению, и сейчас Армения получает явный сигнал от Москвы, что Москва не будет решать армянские проблемы, которые, в общем, Армения во многом создает себе сама.

– Какой тогда арсенал средств остается у Еревана, у местных властей этой самопровозглашенной республики, решать этот вопрос?

– Это очень трудный вопрос, потому что по большому счету Армении, конечно же, уже давно нужно было готовить население и, прежде всего, карабахское население к тому, что хорошего решения в ближайшее время не предвидится. Вместо этого Ереван, в общем, продолжает настаивать на том, что «из Карабаха ни шагу назад» и т.д., и это может действительно довольно плохо кончиться, потому что сейчас сила на стороне Азербайджана, поддержки со стороны Москвы не будет, и в один прекрасный день все это может кончиться примерно так же, как закончилось в 2020 году, но уже для Карабаха. Поэтому, я думаю, что для Армении остается сейчас только плохой переговорный путь, и эта переговорная повестка с каждым днем ухудшается, и я думаю, что Еревану нужно каким-то образом поспевать за этим уходящим поездом.

– Не могу не спросить вас о любопытном заявлении секретаря Совета национальной безопасности и обороны Украины Алексея Данилова, который заявил, что открытие дополнительных фронтов в сфере интересов Российской Федерации на территориях других стран очень помогло бы Украине бороться с российским вторжением. Он, в частности, сказал, что ««Байрактары» не только утюжат орков на нашей территории, они отработали в Нагорном Карабахе, и там Армения сегодня обращается к России, чтобы она помогла войсками», вспомнил Приднестровье, вспомнил Грузию, чтобы они занимались возвращением своих территорий. Это такой троллинг? Как в Армении его услышали?

– Я думаю, что в Армении его услышали с обидой, причем, понятной обидой и обоснованной обидой. Потому что Армения в довольно трудном положении продолжает пытаться исходить из нейтралитетов: как бы ни относились граждане к ситуации в Украине, все-таки официальные власти исходят из нейтральной позиции и ее придерживаются достаточно успешно и достаточно эффективно, – это надо признать. Поэтому подобное поведение Киева, конечно же, Армении обидно. И вся эта система стереотипов, когда сравнивается крымская ситуация или ДНРовская, условно говоря, с карабахской, она, во-первых, очень ошибочна, во-вторых, она вредна и, в-третьих, она, возможно, не добавляет симпатий с точки зрения какой-то нормальной человеческой справедливости. Так что здесь, я думаю, Ереван имел полное право обидеться, и надеюсь, что все-таки он не будет делать каких-то серьезных политических выводов по поводу своего нейтралитета.