Энергетическая трагедия в трех актах

Если президент Абхазии Аслан Бжания встречается с силовиками, то это уже народная примета, которая означает, что надо ждать очередного шокирующего народ решения власти. За неделю он посетил СОБР и Центр специального назначения СГБ, и сразу как из рога изобилия посыпались скандалы. Из последних – в парламент на ратификацию поступило Соглашение о передаче в собственность России объекта на территории Абхазии.

Соглашение вызвало негативную реакцию общественности – возмутились депутаты муниципального собрания, партии, общественные движения и просто люди. Во-первых, выяснилось, что оно было подписано еще в январе и стало достоянием общественности лишь потому, что о нем прознали депутаты пицундского Собрания, и оно должно пройти ратификацию в парламенте. В парламентском комитете соглашение обсуждали за закрытыми дверями, как, впрочем, и в Общественной палате, что еще более странно. Но закрыть дверь проще, чем закрыть всем рты.

Your browser doesn’t support HTML5

Посыпались обвинения. Все прекрасно поняли, для каких целей ФСО России, которая и так безвозмездно и бессрочно пользуется госдачей в Пицунде более 30 лет, вдруг понадобилось перевести ее в собственность, увеличить территорию до 180 гектаров с включением заповедной зоны и акватории моря. Какие задачи собирается выполнять это подразделение среди реликтовых сосен и эндемических растений, и школьнику понятно – продать. Сколько уже таких объектов по-виннипуховски передано в собственность безвозмездно для страны. Последний пример – бывший губернатор Краснодарского края Александр Ткачев, который, если и заплатил за 50 гектаров лучшей земли в Пицунде, то точно не в бюджет Абхазии. Все это я к тому, что объектов, безвозмездно переданных в собственность или в аренду на 50-100 лет, по всей Абхазии более чем достаточно, но на нашем уровне жизни эта тотальная распродажа не сказалась – в бюджете страны нет денег на решение социальных проблем, на развитие экономики или энергетики. Зато бронированные автомобили стоимостью, сопоставимой с бюджетом государства, президенту дарят.

И здесь я вплотную подхожу к совещанию, которое накануне затяжных выходных и своего отъезда в Татарстан провел президент Аслан Бжания. Попутно оговорюсь, что делегация Абхазии, вылетевшая в Татарстан спецрейсом, поражает. И это я опять о том, на что есть деньги в нашей стране, а на что их никогда нет. К тому же повод выехать из Абхазии в разгар скандала и понаблюдать со стороны, как развиваются события, – это уже даже не примета, а характерная черта нашего президента.

Но больше я отвлекаться не буду. Совещание с членами правительства во второй половине дня пятницы, 8 июля, меня впечатлило. Только не надо думать, что оно проводилось в открытом для всех журналистов режиме – нет, я наблюдала его в уже усеченном агентством «Sputnik Абхазия» виде. Но и этого оказалось достаточно, чтобы понять смысл горячей премьеры июля, которую представили на суд общественности. Говорили, вернее, «толкли воду в ступе», об установке дистанционных счетчиков, на которые должна выделить деньги Россия; обнаружили, что не знают, как погашать рассрочку и где взять деньги на установку счетчиков; о необходимости отремонтировать высоковольтную линию, на которую есть деньги в бюджете (второй год) и непонятно почему ее не ремонтируют. Говорили для того, чтобы зритель понял: если в закон об энергетике не внести поправки, которые позволят продавать энергетику, то с ноября (а может, и раньше) страна останется без электричества.

Это был спектакль в трех актах. Поэтому мой сегодняшний блог будет иметь сходство с театральной рецензией. Либретто выглядит так: чтобы внести в закон об энергетике поправки, позволяющие ее продать и не вызвать дестабилизации в обществе, надо запугать народ грядущим отсутствием электричества. Этим и занялись участники заседания. Красной нитью по постановке прошла Дорожная карта: в ней прописаны все этапы «выхода из энергетического кризиса» или подготовке к распродаже. Как утверждает президент, все пункты исполнены на 99%, кроме одного – внесение поправок в закон об энергетике.

Итак, главные действующие лица – президент, он же режиссер-постановщик и сценарист. Министр экономики Кристина Озган исполняла роль «девочки для битья». Премьер-министру Александру Анкваб досталась почетная роль глашатая: он закрепил сценический замысел и в третьем акте объявил народу официальную новость. Фактическому главе энергетической компании (возможно, потому что он же по совместительству родственник президента) Зурабу Багапш не было отведено роли, но он периодически выступал с монологом. Все остальные члены правительства выполняли роль молчаливой массовки. Выходом за сценарный замысел были отмечены глава Совбеза Сергей Шамба и глава столицы Беслан Эшба.

Как в любом спектакле, здесь было несколько уровней. На поверхности – президент, который гневается на своих подчиненных в лице Кристины Озган, потому что она не смогла разрешить энергетический кризис. Второй уровень – поддержка идеи президента о продаже энергетики. В итоге – бездарный фарс.

Особо остановлюсь на том, что на поверхности: в первом и втором актах работают два актера – президент (он положительный герой, который переживает за провал в энергетике) и министр экономики (отрицательный герой, который несет ответственность за плохую работу всего правительства и президента). Он спрашивает, а она долго и скучно уходит от ответа. Надо отдать должное Кристине Озган, которая виртуозно справляется со своей совершенно невыразительной ролью, выводя зрителей на главную мысль – ситуация в энергетике провальная и собственными силами Абхазия ничего сделать не может. Сцена сильно затянута: зритель давно понял, кто плохой, а кто хороший, и что оба хотят нам сказать, но актеры не смогли остановиться вовремя. Чего стоит только один диалог, в котором президент долго и нудно пытается выяснить имя российского чиновника, которому отправлено прошение, и время, когда оно отправлено. «Плохая девочка» Кристина Озган отвечает, что письмо отправлено в Москву, затем – «в соответствующий департамент», затем «в департамент, который занимается вопросами энергетики» и так далее. Пока добрались до фамилии, было уже неинтересно. Но, с другой стороны, если бы ответы министра выходили за пределы художественного замысла, никто бы не позволил ей бесконечно троллить президента, и закончились бы это как минимум срочным освобождением от должности.

В то же время к премьер-министру и главе «Черноморэнерго», которые по логике и должны были отвечать на вопросы, связанные с провалом в энергетике, с затягиванием процесса установки дистанционных счетчиков и ремонта высоковольтной линии, президент даже не обращается. У них другая миссия. Когда бездеятельность и неэффективность министра экономики Кристины Озган закреплена окончательно, очень туманные разъяснения по выше обозначенным вопросам, на решение которых выделены деньги в бюджете, дает Зураб Багапш.

А тут секретарь Совбеза Сергей Шамба не к месту вспоминает, что деньги, выделенные на ремонт высоковольтной линии в прошлом году (и в этом), были потрачены не по назначению. «В свое время мы же перекинули средства, которые были выделены для другого объекта, а в итоге нет ни того, и ни другого», – говорит он. Бжания бросается спасать ситуацию, которая выходит за рамки сценарного плана. «Я могу прийти на помощь энергетикам – на эти средства приобретены необходимые материалы. С некоторым опозданием, но материалы приобретены, и они складированы. Так говорят энергетики. Я правильно говорю, нет? Этих денег должно вам хватить и на ремонтные работы – правильно?» Это не вопрос – это ответ президента за Зураба Багапш.

Все, дальше тянуть нельзя, члены правительства устали от бесполезного диалога и начинают нести отсебятину. В третьем, заключительном акте глашатай Александр Анкваб сообщает, что «нужно вносить серьезные изменения в закон об электроэнергетике»: «это будет понятно для российских коллег», иначе будет «будет вечная долговая яма», «энергетическая кабала».

Тут бы и раскланяться и быстренько опустить занавес, но глава Сухума Беслан Эшба видимо поверил в то, что руководство страны нуждается в совете и решил подсказать выход из ситуации. Так как энергетики не знают, как расплатиться с фирмой, которая поставляет счетчики в рассрочку, он предложил «реинвестировать» – взять не все, а часть счетчиков в рассрочку, установить их в густонаселенных районах, собрать выручку и самостоятельно перекрыть расходы на закупку следующей партии и так далее. Но такой план выходит за пределы президентского сценария, по которому Абхазия ничего не может. Главный герой Аслан Бжания в гневе. «Вы с дорожной картой ознакомились? Вы детально ее читали?» – спрашивает он. «Вопрос связан с внесением изменений в законодательство (закон об энергетике). Я не настаиваю на своей редакции, этот вопрос будет выноситься на обсуждение в парламент. Мы же хотим получить результат – нам же понятно, что без инвестиций не обойтись. Мы же участвуем в этой работе не потому, что любим процесс, мы должны получить результат. А для того, чтобы получить результат в парламенте, данные изменения должны будут пройти. И давайте готовить в сжатые сроки редакции, которые имеют перспективу прохождения», – говорит он.

И тут от напряжения Аслана Георгиевича понесло: сперва невнятной скороговоркой «премьер-министр – это премьер-министр, а вице-премьер – это вице-премьер. Если бы это было одно и то же, то у нас бы не было или премьер-министра, или вице-премьера…», а затем о сокровенном и страшном народном бунте - «не будет решен вопрос электричества, настанут темные времена. Первыми испытаете на себе это вы… Мы. Это имейте в виду». Не стоило президенту срываться под занавес – надо брать уроки у министра экономики.

Ждем развития событий. Когда президент и спикер вернутся из поездки в Татарстан, депутатам парламента придется взять на себя ответственность за обещания президента и премьера и по вопросу отчуждения части территории Абхазии, и по вопросу о продаже энергетики. Крайним в этой истории все равно будет парламент.

Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции