«Эти парни являются лучшими композиторами со времен Франца Шуберта»
(Леонард Бернстайн, дирижер и композитор, о группе The Beatles)
Эдуард Артемьев – очень хороший кинокомпозитор. Он работал с такими режиссерами, как Тарковский, Михалков, Кончаловский, Абдрашитов и еще со многими другими. И, может быть, если, в отличие от Зацепина, Дунаевского, Гладкова, Крылатова, он не был ярким мелодистом, зато своими звуками мастерски умел создать подходящую атмосферу в картине. Кроме его киномузыки, которая нам всем люба, он оформлял спектакли, а также плодотворно работал в современной классической музыке.
Фортепьянные и симфонические произведения Эдуарда Артемьева я не слушал, потому что современная классическая музыка – это не мое. Насколько я люблю музыку XIX века, настолько современная классика мне непонятна. Я не говорю, что она плохая, нет, упаси боже и чур меня, чур! Я очень хотел бы слушать и наслаждаться произведениями композиторов XX века, но, к сожалению (кроме Рахманинова), у меня это не получается. Не понимаю я современную классическую музыку, и в этом мое горе.
Эдуард Артемьев написал симфонии, кантаты, оратории, концерты… У него есть даже рок-опера «Преступление и наказание», естественно, по Достоевскому. Я не мог себе представить, как можно из этого произведения сделать музыкальное произведение, но, если по Новому Завету двое английских юношей создали великую рок-оперу, почему бы Раскольникова и Сонечку Мармеладову тоже не сделать героями современных ритмов? Я не поленился и послушал спектакль на два с половиной часа. Довольно живенько было, но, наверное, смотреть было бы куда занятнее, чем только слушать. Музыка написана очень профессионально, местами мелодичная, однако каких-то откровений я в ней не нашел. Написанный в 1998 году франко-канадский мюзикл «Нотр-Дам де Пари» по мне намного богаче и мелодичнее. Хотя торг, как говориться, тут неуместен.
Недавно, копаясь в YouTube в поисках послушать чего-нибудь интеллектуального и аполитичного, я наткнулся на большое интервью Эдуарда Артемьева и решил с ним ознакомиться.
Очень интересно было слушать известного композитора, который рассказывал про свое детство, про ВОВ, про то, как он пришел к электронной музыке… все это было довольно занимательно, и вдруг Артемьев сказал, что он не любит Битлз. Вернее, из всего, что есть у Битлз, ему нравится только «Yesterday», а все остальное его не цепляет. Вот тут я навострил ушки на макушке и стал слушать еще большим интересом.
Конечно, спорить о вкусах – это пустое занятие. Я давно уже перестал этим заниматься, поняв, что доказать никому ничего не смогу. Хотя тихо для себя я до сих пор пытаюсь разобраться, почему одним нравится Иван, вторым Болван, а третьим какой-нибудь Ношреван.
Хочу разобраться в этой теме… вернее, пытаюсь разобраться, зная, что не смогу, но хотя бы задам правильные вопросы, на которых ответов практически не бывает.
Но, говоря суконным языком банальности, есть какие-то незыблемые ценности, которые, как мне кажется, должны нравиться всем. Если не всем, то подготовленным людям, специалистам и профессионалам должны нравиться общепризнанные шедевры той области, в которой они являются профессионалами и специалистами.
Я не могу представить себе, что какой-нибудь, к примеру, профессиональный художник, который не самоучка и не «наивист», а тот, который прошел азы и яти живописи, может не испытывать видимого и невидимого восхищения от Боттичелли или Рафаэля, или Тинторетто, или Рембрандта и т.д.
Я не представляю себе, чтобы, к примеру, Пастернак, или Цветаева, или Ахматова не любили бы Пушкина или Лермонтова.
Я не представляю себе, чтобы Плисецкой не нравилась Уланова, а Барышникову Нуриев.
И я так же не мог себе представить, чтобы профессиональный композитор, талантливейший Артемьев был бы равнодушен к наимелодичнейшим Битлз. Но это еще не все! В том же интервью Артемьев сказал, что он очень любит АББА и что все песни АББА – это шедевры.
Услыхав это, во мне взыграла моя давно забытая профессия музыковеда. И я сказал громко, глядя на экран монитора:
– Господин Артемьев! АББА, при всей своей «шедевральности», довольно однобокий коллектив – то есть на протяжении всего своего творчества они не развивались, они пели одно и то же; пели очень мелодичную музыку, пара песен там действительно очень мощные, но сравнивать их творчество с великой четверкой – это то же самое, что сравнить Микеланджело с Оноре Домье.
Ничего мне Артемьев не ответил, так как нас разделяли пространство и время.
Конечно, музыка – самый демократичный жанр искусства. Тут спорить не с чем. Даже сам Святослав Рихтер говорил, что он не любит Рахманинова. Это для меня было абсолютно неприемлемо и непонятно, но, скрепя сердце, я мог такое допустить. Хотя Рихтер играл Рахманинова, и играл его отлично. Значит, он все-таки чуть-чуть лукавил. Нельзя, не прочувствовав музыку, так хорошо ее исполнить, как это делал Рихтер с Рахманиновым. Кто-то скажет мне, что он (Рихтер) был настолько профессионален и гениален, что мог бы хорошо сыграть даже музыку Игоря Николаева, если бы ему представился такой случай.
Может быть, не спорю.
Но все-таки Рахманинов – это не Бетховен, не Бах и не Чайковский. А Битлз в рок-музыке как раз по величине и новаторству равны Баху или Бетховену. Влиятельнейший музыковед Уолтер Эверетт, специализировавшийся на поп-музыке, говорил: «Что бы мы слушали, если бы Пол Маккартни не встретил Джона Леннона в июле 1957-го? К счастью, мы никогда не узнаем».
Я не говорю, что музыку Битлз должны любить и понимать все. Например, высокоинтеллектуальный людоед племени Мумбо-Юмбо не сможет понять все тонкости величия ливерпульской четверки, и то потому, что он воспитан на другой эстетике. Лично я до сих пор не понимаю индийскую музыку, потому что звукоряд индийской классической музыки существенно отличается от обычного для западной музыки деления октавы на двенадцать равных полутонов. Его наиболее часто сводят к делению октавы на двадцать две неравные микрохроматические ступени – так называемые шрути. Не буду вдаваться в подробности, чтобы не прослыть занудой, скажу только, что мое ухе воспитано на европейской гармонии, и потому мне не дано понять всей прелести музыкальной Индии. Но Эдуард Артемьев – он чисто европейский композитор, он сочиняет европейскую музыку, он тоже воспитан на классике, и потому то, что он говорит, мне не понять.
Еще вариант: есть категория людей, которые, чтобы прослыть оригинальными, могут про что-то всем абсолютно понятное и любимое высказать свое неприятие. Да, я знаю таких. Но уверен, Эдуард Артемьев не из той категории, ему вряд ли это надо. Значит, он говорит то, что на самом деле думает.
И вот тут я могу только развести в недоумении руками, что я за последнее время часто делаю.
P.S. Любителям, а особенно профессионалам все-таки посоветую прослушать рок-оперу Артемьева «Преступление и наказание». Вещь явно небесталанная и к разовому слушанию рекомендуется.
P.P.S.
– Кто круче – The Beatles или Бог?
– Думаю, все-таки Beatles. Когда Бог в последний раз выпускал альбом?
(Лиам Галлахер, вокалист группы Oasis)
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции