МИД Южной Осетии вступился за некие НПО, представителей которых не пустили на конференцию БДИПЧ-ОБСЕ, проходящую в Польше. Впервые за долгое время власти не просто вспомнили про существование НПО, но и выступили в их защиту со специальным заявлением. Правда, оказалось, что речь идет о двух организациях, которые финансируются из правительственных источников. Большинство независимых неправительственных организаций были вынуждены закрыться в 2014 году из-за давления властей.
Ахсар Джиоев, новый министр иностранных дел Южной Осетии, выступая по местному телевидению, заявил:
«В эти дни в столице Польши Варшаве проходит ежегодное мероприятие, проводимое Бюро по демократическим институтам и правам человека, которое относится к Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). В этом мероприятии ежегодно принимали участие представители НПО Южной Осетии. К сожалению, в этом году организаторами были созданы такие условия регистрации, что югоосетинские представители НПО не смогли зарегистрироваться и, соответственно, принять участие в этом мероприятии. Несмотря на заявляемые принципы открытости и прозрачности организации, организаторами были предприняты все меры, чтобы югоосетинские представители НПО не смогли принять участие. Мы рассматриваем это как дискриминацию наших представителей, что противоречит принципам открытости и уставным целям самой организации».
Your browser doesn’t support HTML5
Югоосетинские власти вспомнили про НПО
По данным «Эха Кавказа», под «НПО Южной Осетии» министр иностранных дел имел в виду две организации – «Осетия обвиняет» и «Сандизан».
Общественное движение «Осетия обвиняет» была создана после войны августа 2008 года. По некоторым данным, ее возглавляет североосетинский историк Руслан Бзаров. Общество осетинских сообществ по всему миру «Сандизан», по неофициальной информации, возглавляет бизнесмен из Москвы Олег Кудухов. Не под запись один из членов «Осетия обвиняет» пояснил «Эху Кавказа», что именно эти две организации ежегодно ездили на конференцию в Варшаву. Исключением стали два пандемийных года и этот год, когда организаторы мероприятия пока долго не отвечали, затем указали на уже прошедшие сроки регистрации. НПО зарегистрированы при БДСПЧ-ОБСЕ, поэтому они восприняли этот отказ как нежелание пускать участников из Южной Осетии на конференцию. Обе организации финансируются из правительственных источников, то есть, по сути, являются проводниками государственной политики Южной Осетии.
После заявления МИДа у бывших сотрудников других НПО возник резонный вопрос – почему нужно было лишать себя всех остальных международных площадок? В отличие от «государственных», «негосударственные» НПО республики пережили несколько периодов активных нападок со стороны государственных структур, которые начались в 2012 году. В 2013 году Минюст Южной Осетии предложил новую редакцию закона об НКО, в который хотели ввести термин «иностранный агент». После долгих обсуждений и споров, в том числе в стенах парламента с участием общественников, эту формулировку удалось изменить на «иностранный партнер». В 2014 году наиболее активные югоосетинские НПО, имеющие доступ к разным международным площадкам, вынуждены были закрыться. Югоосетинский общественник Тимур Цхурбати продолжает считать это одной из главных ошибок властей:
«Дело в том, что, да, у нас больше нет НПО, мы, к сожалению, потеряли Дину Алборову (Агентство социально-экономического и культурного развития АСЭКР), очень активного человека. Но и остальные тоже фактически закрылись усилиями наших властей. Это серьезная ошибка в моем понимании, ибо любая площадка представляет для нас ценность. Это был, во-первых, большой беспредел, потому что это было незаконно. Мы воевали за то, чтобы дать свободу нашим гражданам, и они вольны поступать, как хотят, если не нарушат закон, а закон из них никто не нарушал, и закрывать их… Фактически их закрыли как? Никто не издавал приказов, их просто вынудили это сделать. То есть мы не может предъявить государству эти претензии. Оно просто создало такие условия, при которых они не смогли работать, оно создавало им отрицательный имидж в обществе, что совершенно неправильно. Я уверен, что все наши НПО в меру своих сил защищали интересы РЮО. И надо было с ними сотрудничать, а не отторгать их от себя. Не надо строить из себя большого патриота, потому что ты стал министром. Я даже могу сказать, что это далеко не всегда так, что патриотов больших, чем наши министры, хватает. Поэтому это серьезная ошибка. И когда государство берет все функции на себя, то оно сильно ошибается. Надо развивать общество, а чиновники – это не все общество, они не вовлекают в это деяние общество. У нас очень много умных молодых парней, ребят, которые бы могли защищать наши интересы, в том числе на неправительственном уровне».
Читайте также Чем «иностранный агент» отличается от «иностранного партнера»?Цхурбати считает, что не стоит закрываться от мира и следует использовать все возможные международные площадки для продвижения интересов Южной Осетии:
«Почему-то МИД, многие чиновники, я не говорю про всех, я не говорю про это правительство, потому что оно новое и, возможно, еще не вникло в ситуацию, но они (предыдущие) присвоили себе это государство, как будто за него болеют только они. Есть международные структуры, не надо бояться на них выходить, они сами проявляют инициативу, хотят встретиться».
У руководства Южной Осетии остается единственная международная площадка, где республика может обозначать свои позиции, – Женевские дискуссии. Очередная встреча в этом формате должна пройти в Женеве 5 октября.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия