Решение Евросоюза о непризнании российских паспортов, выданных в Абхазии, удивило дважды: я удивлялась в равной степени и европейским, и абхазским чиновникам. Те, кто погружен в тематику получения шенгенских виз, знают, что на самом деле ничего нового не произошло, так как у граждан Абхазии проблемы с получением виз по паспортам России, выданным в Абхазии, существовали всегда. С российским паспортом, выданным в посольстве России в Абхазии, можно рассчитывать на посещение достаточно большого круга стран, но не входящих в зону Шенгена. И ни для кого не секрет, что абхазы, выезжающие в страны Евросоюза, регистрируют свое пребывание в России, чтобы получить заграничный паспорт по месту регистрации.
Поэтому возникает вопрос: зачем Евросоюзу надо было оглашать решения, скопом для всех и, не учитывая существующие реалии, уравнивать ЛНР, ДНР, которые изначально не претендовали ни на какую независимость, с Абхазией? Какие цели ставит перед собой Евросоюз: выступить катализатором вхождения Абхазии в состав России или еще раз продемонстрировать Грузии свою преданность в абхазском вопросе?
Читайте также Лиана Кварчелия: «Решение ЕС не было неизбежным»Напомню, что политика Евросоюза по непризнанию абхазских паспортов, имевшая целью принуждение абхазов к получению паспортов Грузии, в свое время с треском провалилась и стала причиной массового получения гражданства России абхазскими гражданами. На сегодняшний день большая часть граждан Абхазии имеет второе российское гражданство, а режим изоляции привел к формированию одновекторности во внешней политике Абхазии. По сути, нашу страну просто выжали из общеевропейского пространства, не предоставив ей права выбора. И единственное, что вдохновляет меня в этом и во многих других случаях, – это то, что мы не оригинальны и грабли – любимый инвентарь не только у абхазских политиков, но и у чиновников во всем мире.
Your browser doesn’t support HTML5
Евросоюз, абхазский МИД и один выстрел для двух зайцев
Как бы там ни было и какие бы цели не преследовал Евросоюз, делая это весьма бестолковое заявление, но оно спровоцировало новый виток напряженности в Абхазии. Потому как абхазские власти решили использовать очередной промах Евросоюза в своих целях – для давления на международные и местные НПО и принятия закона об иноагентах. Этот закон продавливается в Абхазии давно и стоит одним из пунктов в плане гармонизации законодательства России и Абхазии. Поэтому Евросоюз просто сделал подарок абхазским чиновникам, громко огласив уже существующее положение дел. И министр иностранных дел Абхазии Инал Ардзинба понял, что настал момент, когда можно безболезненно схватить «удачу за хвост». Он объявил, что решение Евросоюза о непризнании российских паспортов, выданных в Абхазии, может сказаться на работе международных организаций и НПО, реализующих проекты в нашей стране. «С одной стороны, они проводят якобы гуманитарные проекты на нашей территории, с другой стороны – не признают паспорта, выданные на территории Республики Абхазия. Это, безусловно, политика двойных стандартов, на которую следует обратить внимание», – заявил министр, открыв широкую дискуссию по этому вопросу. И общество разделилось еще раз.
Я не буду спорить и перечислять полезные и вредные проекты, которые осуществляют в Абхазии международные организации и живущие на гранты местные НПО, скажу лишь, что «по какой-то странной случайности» тему подхватили сетевые СМИ. Они с рвением, достойным лучшего применения, принялись за любимое дело – охоту на ведьм, публикуя данные о финансовых поступлениях в неправительственные организации. Умилило преподнесение материала. «Российские спецслужбы отследили денежные переводы программ UNDP на постсоветском пространстве (Документ). В частности, оказалось, что в Абхазии на «поддержку гражданского общества» с 2018 года от UNDP (Программа развития ООН) суммарно получили 2,8 млрд. руб», говорится в телеграм-канале, который последовательно проводит в массы политику нового главы МИД. В документе, который, по замыслу авторов канала, демонстрирует результаты работы российских спецслужб, перечисляется несколько местных неправительственных организаций и средства, полученные ими на реализацию проектов. Сами проекты, имеющие явную социальную направленность, не называются (это могло бы испортить общую картину). Конечно, возникают вопросы: в условиях войны у российских спецслужб нет больше никаких других забот, кроме как отслеживать вполне законные денежные переводы по программам UNDP в Абхазию?
Читайте также Алхас Аргун: «Это просто свинство, я другим словом это назвать не могу!»Второе – на кого рассчитана напыщенность, с которой преподносится информация? Потому как данные средства не надо «отслеживать спецслужбам», хотя бы потому, что направляются они в другое, пусть даже и дружественное государство, в котором, по логике вещей, есть свои «спецслужбы».
Третье – все эти проекты одобрены МИД Абхазии, с которым они согласовываются, и все эти «данные» есть в фискальных органах Абхазии, так как НПО являются добросовестными налогоплательщиками.
Четвертое – хотелось бы все-таки понять, какой ущерб экономике страны нанесли эти три миллиарда рублей, поступивших в Абхазию за три года? Разве это не инвестиции, о необходимости привлечения которых так много говорит президент Бжания, – в социальную сферу, здравоохранение, сельское хозяйство, образование и, в конце концов, в экономику?
И еще – и, возможно, что это самое главное: эти проекты позволяют огромному количеству людей заниматься деятельностью, за которую в нашей стране никто не заплатит, – создавать приюты для бездомных животных, оказывать поддержку социально незащищенным слоям населения, сажать деревья, помогать фермерам, мелким производителям, восстанавливать разрушенные войной объекты инфраструктуры, осуществлять образовательные проекты для детей и взрослых и так далее. Что касается расхожего аргумента о влиянии, – меня он не впечатляет, так как должна заметить, что даже в условиях Абхазии никто не отменял третий закон Ньютона или закон равенства действия и противодействия: в результате реализации этих проектов не только международные организации влияют на наше общество, но и наше общество влияет на их политику и мировоззрение. Примеров такого «взаимопроникновения культур», как любили говорить в СССР, масса, и я не буду останавливаться на них, тем более что в МИД Абхазии владеют этой информацией.
Читайте также Руслан Хашиг: «Не понимаю, почему мы должны закрываться!»Итак, что получит Абхазия, встав очередной раз в невыгодную для себя позицию? Лишится финансовых вливаний, сопоставимых с российской инвестпрограммой на 2020-2022 годы, и получит огромную армию безработных профессионалов. (Обращу внимание, что это активная, зачастую хорошо образованная часть общества, у которой высвободится энергия.) Будут и побочные эффекты – количество бездомных животных увеличится, ухудшится уровень жизни жителей села, многодетных и обездоленных и так далее.
Интересный момент: защитниками идей президента и правительства обычно выступают проправительственные силы. На этот раз сценарий был изменен, и право поддержать принятие закона об иноагентах МИД предоставил члену одной из оппозиционных организаций. И я уверена, что общественность не станет разбираться, где там личное мнение одного из членов организации, а где мнение объединенной оппозиции. Темур Надарая – в некотором роде символ, и его личное мнение воспринимается как мнение оппозиции.
Читайте также «Это личная позиция Темура Надарая»
И если бы я верила в то, что чиновники умеют выстраивать стратегию своего поведения и видеть чуть-чуть дальше своего носа, я бы подумала, что принятием закона об иноагентах МИД Абхазии пытается убить сразу двух зайцев: увеличить раскол общества (на тех, кто за и против принятия закона) и одновременно снизить рейтинг оппозиции.
Стратегия или нет, но на выходе такой результат, который вполне соответствует интересам нынешней власти: «разделяй и властвуй, разделяй, и ты будешь царить, разделяй, и ты станешь богат; разделяй, и ты обманешь людей, и ты ослепишь их рассудок, и ты насмеешься над справедливостью».
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции